под стол ходила, а я уже наши четыре колхоза сделал агрохолдингами европейского масштаба. И вообще – я без Беларуси проживу. А моя любимая Беларусь без меня разве сможет?
Терентьева: Сможет. Она уже без тебя может. Выйди на улицу и посмотри.
Петушенко: Мне туда выходить незачем. Мне и здесь хорошо. Тебе надо, тебе и иди. А я тебя сюда не звал.
Терентьева: Понятно. Ты меня боишься. Не бойся. Проиграть выборы – это не так страшно. Уйди спокойно, и мы запомним тебя добрым картофельным папой. По мне, это не самое плохое место в истории.
Петушенко встает из-за стола и начинает подходить к Терентьевой. Его руки сложены за спиной.
Петушенко: Мы? Кто это мы?
Терентьева: Мы – это мы, умные, работящие и свободные белорусские мужчины и женщины. Мы вместе выиграли эти выборы. И теперь ты должен уйти.
Петушенко подходит совсем близко и поднимает черные очки. Терентьева невольно вздрагивает и отшатывается. На неё из черных черепных впадин смотрят глаза человека глубоко больного лихорадкой Эбола.
Петушенко: Ой, какая ты наивная. Детка, если полезла в политику, так запомни – главное на выборах это подсчёт голосов. Может эти малохольные и за тебя и проголосовали, базаров нема. Только мне на это насрать. Президент здесь все равно я. Был, есть и буду. А ты сейчас передо мной извинишься, причём сделаешь это на камеру, и сегодня же уберешься из моей страны. Иначе…
Терентьева: Иначе что?
Петушенко опускает очки. По этому сигналу сзади на Терентьеву бросается горилла в опереточном мундире стиля рейсхмаршала Геринга. Она крепко обхватывает её тело и визжит от восторга и сладострастия.
Горилла: Алесан Адольфыч, я её взял!
Петушенко: Молодца, Данилыч! За образцовое несение караульной службы объявляю благодарность с занесением!
Горилла гавкает что-то нечленораздельное, отдаленно похожее на «Слж Свтскму Съюзу». Петушенко открывает руки и становится видно, что в правом кулаке у него шприц.
Петушенко: Давай её сюда!
Горилла начинает подтаскивать сопротивляющуюся Терентьеву к Петушенко. Тот похотливо улыбается через влажные усы.
Петушенко: Ну что, детка, как насчет хоум видео?
Горилла начинает бесцеремонно и откровенно неумело гладить Терентьеву по внутренним сторонам её красивых бёдер. Терентьева напрягает мускулы.
Петушенко: Крошка, расслабься. Просто получай удовольствие.
После этих слов Терентьева освобождается от захвата и делает несколько молниеносных приемов самбо. Ошеломлённая горилла получает несколько ударов в лицо и летит в угол комнаты с расквашенной мордой. Она падает на карачки, но всё-таки встает, поворачивается к Терентьевой и злобно рычит, вызывая на бой. Не ждавший такого поворота сюжета Петушенко пятится назад.
Терентьева: Ба, да это же сам генерал Мухин! Самая верная шавка Таракана. Что, Иван Данилович, нравится шестерить?
