сразу.
Он же пока не произвел на нее сильного впечатления.
Как-то странно было ей смотреть на него и мысленно читать его стихи: «За зимой придет весна…»
Расстались.
На прощанье он сказал, что именно такой ее и представлял.
На работе подружкам на их вопросы сказала:
– Ничего… Милый…
И все.
Потом они встречались еще несколько раз в кафе.
Она еще не разобралась в своих чувствах и поэтому вела себя очень сдержанно. И когда он в одной из встреч предложил ей зайти к нему, она, не проявляя никаких эмоций, согласилась.
Дома у себя он суетился до смешного.
Опрокинул стул. Разбил стакан. Не знал, куда ее посадить.
У него была чисто холостяцкая квартира. Богатая. Но не уютная. Без кошки и собаки.
Сказал, что у него был попугай, но улетел зимой в форточку.
Показал фотографии.
Сообщил, что был женат. Но детей нет.
Показал фото бывшей жены. Чем-то похожей на Лору.
Когда выпили шампанское, поцеловал ее.
Потом повел в спальню.
Она пошла.
Но и там, в спальне, никак не могла отделаться от звучавших в голове его стихов: «Кто-то горе позабудет…»
Вего объятьях она была тихой и равнодушной.
А он, кажется, этого совсем не замечал.
Он упивался ею. Ее телом. Запахом. И любовью.
Вечером, уже поздно, она приехала домой.
Мама не спала.
Лора прошла в детскую, поцеловала спящего сынишку и отправилась на кухню к маме. Сели с ней там. Выпили легкого красного вина. Поговорили. Поплакали. Даже потихоньку спели.
Засыпала далеко заполночь.
«Кто-то вспомнит вкус вина..»
Да, у нее очень давно не было мужчин.
И что…
Ничего.
Ничего нового.
Новый день на работе был, как и прежде, интересен, но тяжел. И хотя это была ее любимая работа, но несколько часов в прямом эфире вперемежку со всякого рода звонками всегда немного утомляли. Только сигареты снимали утомление. Поэтому она много курила.
Олег больше не звонил.
Стихов не читал тоже.
Но встречаться они стали все чаще и чаще. И в основном у него на квартире.
«Кто-то будет наслаждаться чистотой лесных озер…» Что он имел в виду?
Первые проблемы начались, когда она первый раз забеременела. О ребенке речи и не шло. Он даже не помогал ей избавиться от беременности. Все устроила подруга.
И все прошло не совсем удачно. О ней забыли после операции, и она чуть не умерла от переохлаждения.
Перед ней, бессознательной, приоткрылся уже другой мир. Она летела в гигантском туннеле с огромной скоростью куда-то, к чему-то светлому и чистому, и только тревога за сына, болью пульсирующая в затухающем сознании, заставила вернуть душу назад, и она очнулась.
