– отпад! Учитель, вы – крутая!
– Крутая? – переспросила она и уставилась в одну точку, словно что-то считывала из пустого пространства, а считав, ответила:
– Я не сильна в подростковом сленге, но полагаю, это – похвала, комплимент, одобрение. Я должна сказать спасибо?
– Не обязательно, – выдавил Антон.
Дарья Николаевна улыбнулась и Дима отвёл взгляд. Секунду назад он думал: Как прикалывается! С ума сойти! Она, вообще – учитель? Но, повернувшись вновь, он нашёл в голове другие мысли: Что, если она уйдёт, сейчас? Что я сделаю, чтобы остановить её?
Коснувшись Димы прохладным взглядом, она заторопилась, выражая спешку быстрым приглаживанием волос и молниеносным застёгиванием куртки.
– Мне пора. До свидания, ученики, – заявила она, повернулась и пошла прочь.
Тронув Антона за плечо – знак – до завтра, Дима побежал за ней, на ходу срывая вязаный шарф с шеи.
Догнал быстро, но шёл рядом и молчал до сумасшедшего перекрёстка, где скопище машин и людей, всегда грозит обернуться неожиданной катастрофой. Стояли молча, пока Дима не обернул её шею своим шарфом. Она не сопротивлялась, но взгляд, так и оставался холодным.
– Я провожу вас. Можно? – спросил он, отодвигая рукой надоедливого мальчишку, лет семи, что вертелся под ногами и с любопытством смотрел на Дарью Николаевну. – Слейся, – шепнул ему Дима. Пацан показал язык и чуть отодвинулся.
– За шарф, спасибо, но больше ничего не надо, – запоздало ответила она. – Я хорошо ориентируюсь, даже в незнакомой местности. У меня хорошая зрительная память. Иди домой, я справлюсь, – отшила она, не заботясь о корректности, так же, как делал он. Прямота, лишь усилила притяжение и он проявил настойчивость:
– Мне надо вам сказать что-то. Это – важно.
– Хорошо, – согласилась она и шагнула на пешеходный переход, по которому мчались машины. Дима придержал её за локоть.
– Красный свет, осторожно.
– Разве? – улыбнулась она и указала взглядом на светофор, где ярко зеленел круглый стеклянный глаз. – Говори, что хотел сказать, – попросила она, не прерывая движения и не смотря на него. Мальчишка, которого он прогнал, шёл впереди них и то и дело оборачивался.
– Я извиняюсь, что был грубым на уроке. Простите. – Она молчала, словно это касалось кого угодно, только не её. Понимая, что камень лежит на месте, Дима решил поднажать. –
И мне кажется. Нет, я чувствую. – Дима волновался. – Да, я чувствую, что влюбился в вас, – выдохнул он.
Дарья Николаевна повернула голову.
– Влюбился? – Переспросила она и странно повела головой.
Светофор зачадил красным светом и лавина машин двинулась с обеих сторон. Мальчик, шагавший впереди, растерялся, остановился и смотрел на приближающийся транспорт широко раскрытыми испуганными глазами. Паниковали и другие пешеходы, слышалась беготня и крики. Дарья Николаевна бросилась к ребёнку,
