в ответ чуть пригнувшись. Договорив, Сашка повернулась в сторону Вадика.
– Вадим, поехали.
Всю дорогу до Сашиного дома, сидя рядом с водителем-киргизом, он травил байки. Настроение было отличное, а впереди ещё два выходных. Заходя в подъезд, он остановил Александру и притянул к себе.
– Восьмиклассницам положено целоваться в парадных, чтоб мама не увидела, – он нагнулся к ней и поцеловал. Она рассмеялась и поцеловала его в ответ.
– Пойдём уже домой, старшеклассник-переросток!
Подъем на четвёртый этаж дался Вадиму тяжеловато. Его покачивало и, цепляясь за перила, он всё-таки умудрился не свалиться. В квартиру просто ввалился и тут же бухнулся на табурет в коридоре – стало легче.
– Сань, иди сюда, – подтянул её к себе за край пальто и обнял, как сидел.
– Ты понравился всем и Михалычу тоже, – она погладила его по голове.
– Да фиг с ними со всеми, – Вадим начал расстегивать её пальто.
– Блин, Вадик, постой. Я сама. – Саша вывернулась и самостоятельно скинула пальто и шарф.
Она снова стояла перед ним в школьном платьице, в своих чулочках, вот только бантиков не хватало. О её ноги тёрся Лексус, громко урча в приветствии. Всё ещё сидя Вадим скинул ботинки и стянул с себя куртку. Потом он неуверенно встал, не допуская никаких возражений со стороны Александры, обнял и стал целовать. Он был пьян, еле держался на ногах, но вспоминая Сашу на импровизированном квартирнике у Михалыча, удержать себя не мог.
Расстегнуть на ней успел только передник «с крылышками бабочками», а потом ему стало плохо. Так нехорошо не было давно, выворачивало наизнанку до холода в ногах и озноба. Спустя час отвратительного головокружительного состояния, он, наконец, отключился лёжа ничком на Сашкиной кровати.
Утром сквозь приоткрытые веки вместе со светом пришла невыносимая тянущая головная боль. Внутри ужасная слабость и отвратительное состояние тошноты.Вадим попытался пошевелиться, но стало только хуже. Он снова закрыл глаза, а в соседней комнате заиграла весёлая мелодия.
– Привет, – Сашин голос был весёлый и бодрый. – Почему пропала?… Нет… Завтра. Всё в силе, как договаривались… Встречалась с друзьями… Да прекрати ты…
Она разговаривала по телефону, пытаясь говорить тише и наконец, слов стало не разобрать, вероятно, ушла на кухню. Отголоски какое-то время было слышно, потом всё стихло. Голова болела безбожно. Попытавшись открыть глаза вновь, он увидел в неплотно закрытый дверной проём Сашу. Она, молча, улыбнулась и прошла в комнату.
– Ты живой? – вопрос звучал очень актуально. Сейчас Вадиму хотелось умереть и больше не мучиться.
– Наверное, живой, тяжело сказать, – пересохшие губы еле ворочались, а каждый произнесённый звук, отдавался в затылок.
– С этими ребятами надо пить осторожно, они проспиртованные, – она осторожно присела на край кровати и заботливо погладила его поверх одеяла.
– Я
