Латвии), Литвы, Белоруссии, Украины, Грузии, Осетии, Бурятии. И зачитал выработанную ими совместно декларацию. Ею же Директории либо вскоре созданному правительству предлагалось немедленно объявить Россию федеративной республикой. Для наиболее полного и свободного волеизъявления всех населяющих её народов дать им возможность созвать собственные Учредительные собрания. Сочла столь же необходимым декларация и формирование национальных армий,3 которые почему-то оказывались непременным атрибутом автономии.
Фактически к декларации присоединился и делегат от Центрального молдавского Комитета Румынского фронта. Выразил твёрдую надежду на «положительное решение вопроса об автономии Бессарабии».4 Однако такое пожелание породило не столько стремление к самоуправлению, сколько боязнь поглощения края Украиной. Опасением, выраженным ещё 26 июня (9) июля в Киеве. На совещании губернских комиссаров и председателей губисполкомов, созванном Генеральным секретариатом. Под более чем благовидным предлогом – заблаговременно обсудить вопрос вполне возможной эвакуации с территорий, которые может захватить противник. Но со странным требованием – «чтобы губернские комиссары по всем вопросам управления губерниями подчинялись Генеральному секретариату».
Уже сам такой вызов заставил и.о. бессарабского губернского комиссара В.Г. Кристи поставить перед организаторами встречи вполне закономерный вопрос: является ли факт его приглашения «признаком того, что генеральный комиссариат включил Бессарабию в состав Украины, или в данном случае кроется недоразумение?». Не получив внятного ответа, Кристи – от имени двадцати политических, общественных и национальных организаций – решительно заявил: «Все вышеупомянутые организации и общегубернские съезды высказались за то, что Бессарабия, согласно с возвещённым Временным правительством принципом самоопределения народов, не может быть включена в состав Украины, но должна образовать особую автономную единицу».
Примечательно, что на том же совещании категорически отказались подчиняться Киеву представители ещё трёх губерний – Херсонской, Екатеринославской и Харьковской. То есть всей южной и восточной части того, что Генеральный секретариат считал Украиной. Объяснили свою позицию тем, что население их «ещё не выразило своего отношения к Раде».5 Продемонстрировали – украинские националисты в лучшем случае могут рассчитывать на власть лишь в пределах Киевщины, Волыни, Подолии, Черниговщины и Полтавщины. Никак не более.
…Особую позицию на Демократическом совещании выразил представитель армянской партии Дашнакцутюн. Как и Мачабели (но в отличие от него достаточно твёрдо и прямо) отметил: «Армяне не будут выдвигать никаких национальных требований до Учредительного собрания. Требований, которые могли бы создать затруднения для молодой республики в деле укрепления завоеваний революции».6
И всё же самое неожиданное,
