ким прозвищем Гавр. После ужина разрешалось гулять, и те, кто постарше, облюбовали беседку на дальнем краю лагеря. Там они сидели до самого отбоя. Николай никогда к ним не подходил, но желание увидеть Наташку, пусть даже издалека, оказалось настолько сильным, что он решился.
Пацаны играли в карты. Не просто так. Проигравший должен был исполнить желание. Ее желание. Николай, занявший позицию за дощатым бортиком, долго наблюдал за игрой, выглядывая из-за спин. И вдруг, протиснувшись внутрь беседки, выпалил:
– Я тоже играю.
Несколько пар глаз взметнулись в его сторону. Пацаны оценивающе измерили взглядами. Гавр пожал плечами и пригласил к столу. Игра захватила Николая, и он на мгновение позабыл, что собирался всего лишь продуть. Внезапно вспыхнувший азарт заставлял его придумывать хитрые ходы, помогая обыграть соперников. Каждый раз появлялся новый «счастливчик», потерпевший поражение, но никак не Николай. Наташка придумывала всякую чушь, вроде того, чтобы залезть под крышу беседки и прокричать петухом или сделать десяток кругов вокруг площадки. Одного парня она отправила в комнату девочек принести помаду.
За этим веселым занятием никто не заметил, как сочные краски листвы и цветов на газоне поблекли в наступающих сумерках. До отбоя оставалось не более получаса.
– А теперь, – произнес Гавр, – пусть Натаха загадает желание на последнюю игру. Заранее.
Она призадумалась.
– Пусть… – Наташка сделала паузу, закатив глаза. – Проигравший сходит к замку. После отбоя.
– К какому замку? – послышалось сбоку.
– К тому, что на мысу.
– К замку-призраку?
– Там, говорят, бродят привидения.
– А кто говорит? Кто-нибудь ходил туда?
Повисло молчание. Из присутствующих, видимо, никто еще не бывал в замке. Да и идти туда никому не хотелось. Поэтому, последняя партия шла с особым ожесточением. Проигрывать никто не желал. Николай уже не рад был, что ввязался. Ему выпали неплохие карты, и он понадеялся легко выйти, как в прошлые разы. Но совершенно неожиданно все пошло не так: козыри быстро закончились, из колоды приходила одна мелочь. В конце концов, он… проиграл. Более удачливые соперники с довольными лицами уставились на него.
– Может заменим желание? – спросил кто-то. – Он же из младшего отряда.
– Это нечестно, – возразил Гавр.
– Ты можешь никуда не ходить, – произнесла Наташа, глядя на Николая.
Он поднял глаза и твердо произнес:
– Нет, я пойду.
– Да, пусть идет, – раздался еще один голос.
– Условие, – произнес Гавр. – Ты должен взобраться на башню и посветить оттуда фонарем. Фонарь есть?
– У брата спрошу.
– Хорошо. А мы будем наблюдать на берегу.
***
– Тебе зачем фонарь? – спросил Андрей.
– Надо, – глухо ответил Николай.
– Говори, иначе не дам.
Пришлось все рассказать.
– Значит так. Я пойду с тобой.
– А это будет по-честному?
– Я подожду тебя у замка, а ты поднимешься в башню и подашь сигнал.
Николай только обрадовался. Ему совсем не хотелось идти одному ночью через лес. Но признаваться в этом он не хотел.
После отбоя все дети должны находиться в комнатах. Уйти из корпуса не так-то просто. Поймают, мало не покажется. Но ради исполнения желания Наташки Николай не думал сейчас об этом. Соседям по комнате пришлось все рассказать и попросить, чтобы они, если что, прикрыли. Николай заранее предвкушал, с каким уважением будут смотреть на него ребята после того, как он вернется. Да уже сейчас в их глазах виден был огонек восхищения его смелостью.
Над лагерем сгустились сумерки. Андрей ждал брата у крыльца корпуса. Они отправились не по дорожке, чтобы ненароком не попасться на глаза воспитателей, а нырнули в густой кустарник. Пройдя через насаждения, вышли к забору. Нашли лазейку, которой пользовались все, кто желал тайком сбежать к морю. Отсюда они увидели берег, где смутно виднелись фигуры компании Гавра. И до ушей Николая донесся звонкий голос Наташки. Николая словно кнутом подстегнули. Он со всех ног рванул по направлению рощи, Андрей еле за ним поспевал.
Светлая днем, сейчас березовая рощица посерела. Белые стволы казались колоннами в траурном зале. Вскоре березы закончились, и их сменили могучие сосны. Тропа терялась в темноте. Пришлось зажечь фонарь.
Подошвы сандалий шлепали по камням, выступающим из земли. Рядом с деревьями вырастали огромные
