Я знаю, как пользоваться туалетом.
– Конечно, – отзывается Дэниел, выдавливая улыбку.
Как только Милли скрывается за дверью, хозяин мрачнеет. Он злится, а виновата в этом я.
– Тебе нужно переодеться, – заявляет он.
Опускаю подбородок, белая мокрая футболка ничего не скрывает. Ее словно и нет. Смотрю на Дэниела, его темный взгляд прикован к моей груди. Вдох встает поперек горла, и я с трудом сдерживаю порыв прикрыться.
Он хозяин. Ему можно все.
– Идем, – рычит Дэниел, отворачиваясь, и направляется обратно в спальню.
Получаю свежий комплект одежды и бьющий, точно плеть, взгляд:
– Почему не воспользовалась полотенцем?
– Я… – крепче сжимаю в руках стопку вещей.
– Серьезно, Ви? Ты не получила разрешение на полотенце? Значит так! Слушай и запоминай.
Дэниел делает пару шагов вперед, нависая надо мной, и берет лицо в ладони, не позволяя отвести взгляд. Холодок страха спускается по позвоночнику вместе с каплями воды с кончиков волос.
– Никто здесь тебя не обидит и не сделает больно. Ви, нам обоим не очень комфортно, но если мы постараемся, все получится. Ты больше не кукла, но я прошу тебя, как хозяин квартиры, а не твой личный, слушать меня и мои просьбы. Договорились?
Что? Просьбы? Не приказы? Просьбы?!
Холодные пальцы поглаживают лицо. Хватка крепкая, уверенная, но при этом нежная и осторожная. Так не бывает.
– Ты снова молчишь, – говорит Дэниел, очерчивая большими пальцами скулы.
Крепче сжимаю кулаки, едва стоя на ногах. Слишком долгий физический контакт. Тело охватывает яростная дрожь.
– Да, Дэниел. Договорились.
– Хорошо, – вздыхает он. – Переоденься и спускайся. У меня, похоже, нет выбора. Тебе придется посидеть с Милли сегодня. Справишься?
Он хочет оставить меня с дочерью? Один на один?!
– Наверное…
– Па-а-а-ап! – слышен голосок маленькой командирши.
Дэниел покидает комнату, оставляя меня в полнейшем смятении. Отмахиваюсь от нежелательных ощущений и провожу ладонями по лицу, чтобы стереть его прикосновения.
На кухне за обеденным столом сидит Милли. Перед ней большая белая тарелка, рядом открытая картонная коробка с цветными картинками и пластиковая бутылка молока. Малышка недовольно морщит нос и спрашивает:
– А овсяного нет?
Бегло оглядываюсь, не понимая, к кому она обращается.
– У меня аллергия на лактозу, – поясняет юная мисс Росс, глядя мне в глаза.
– Эм-м-м… Не знаю.
Она спрыгивает со стула и подбегает к холодильнику. Резко дергает тяжелую дверь и достает с нижней полки сок, бормоча под нос:
– Придется есть хлопья с соком. Не люблю хлопья с соком.
В пансионе на завтрак всегда была пресная каша, а из напитков только вода. Хлопья с соком должны быть куда
