история рассказывает сама себя.
По этой причине, в идеале, я начинаю, пишу и заканчиваю историю, повинуясь своим внутренним интуитивным сигналам. И когда ставлю финальную точку, то чувствую то самое приятное удовлетворение, случающееся с человеком, который полностью выполнил свою работу и может быть свободным.
Но так бывает не всегда.
В разное время я начинал, как мне тогда казалось, «большие» произведения, интуитивно хорошо чувствовал их и легко писал до определённого момента, – и вдруг всё резко обрывалось, так что я уже не «слышал» историю и не знал, куда мне двигаться дальше и двигаться ли вообще. В итоге, я просто бросал работу над этими произведениями, не понимая даже для себя, окончены они или нет. Но из-за отсутствия того самого чувства «финальной точки» я, опять же для себя, назвал их – неоконченными.
В этой книге собраны три такие повести: «Сделай мне больно», «Угрюмский род» и «Дартс, или Пять жизней».
«Сделай мне больно» – постмодернистская история любви, будто бы разбившаяся на осколки-фрагменты. Эти «осколки» разбросаны хаотически, что для «разбившегося» вполне естественно, но если собрать их в хронологическом порядке, по указанным датам каждого фрагмента, то история явственно предстанет перед читателем во всей своей полноте.
«Угрюмский род» – метафорическая русская семейная сага, генеалогическое древо и множество историй, в которых разворачивается большая история – история семьи, история народа, история страны…
«Дартс, или Пять жизней» – мистическая повесть о пропавшем человеке, которую я начинал писать с таинственным соавтором (кто это был – я до сих пор не знаю), в образе некой девушки из интернета. Вскоре соавтор исчез из мессенджера, так же таинственно, как и появился, а я решил историю эту дописать, тем более что она захватила меня целиком и держала в творческом энтузиазме, пока внезапно не оборвалась сама собой, оставив меня в недоумении.
Все эти произведения объединяет та самая «неоконченность», открытость и как бы недоговоренность финала. Несмотря на это, я решил оставить их как есть, руководствуясь мотивами, изложенными выше. Значит, так и должно быть.
А неоконченность их, или же оконченность, я оставляю на суд Читателю. Читайте и судите сами.
С благодарностью
к Читающему эту книгу,
Сергей Корнев
Сделай мне больно /
Осколки одной истории любви
Фрагмент 1. Серёга
Октябрь 2004 года
Далеко за полночь мы курили в тесном обжаговском туалете на первом этаже, чтобы не пускать дым в коридор. Курить в общаге не разрешалось. Согласно правилам противопожарной безопасности. Это такая игра. Курящие делали вид, что не курят. Администрация делала вид, будто не знает, что все курят. Коридоры были в безопасности.
Максим казался мне чрезвычайно возбуждённым. Его худое юношеское лицо то озарялось необъяснимой радостью, то повергалось во мрак мучительного беспокойства. Он часто и порывисто стряхивал пепел в унитаз и беспомощно щурился от едкого дыма.
– Что у тебя случилось-то? – наконец спросил я почти совершенно равнодушно.
Да, меня мало волновали и его радость, и его беспокойство, мне просто захотелось сделать ему приятное. Трудно было не заметить, что он ждал именно такого моего вопроса. И ответ не замедлил, обрушившись на меня стремительно и нетерпеливо, будто убегающее молоко.
– Серёг, ты знаешь, я был сегодня у Юли!
Ах, Юля!.. Опять Юля. По правде, это уже вконец надоело. Юля, Юля, Юля. А раньше было – Анджелина Джоли, Анджелина Джоли, Анджелина Джоли. Чистой воды подростковый спермотоксикоз. И, собственно, при чём здесь Юля?
Я расстроился. Как-то не вязалось у меня в голове – Максим и Юля. Он – избалованный мальчик с необоснованными амбициями мачо. Она – глупенькая девочка-первокурсница. Её единственная беда в том, что красивая. И в том, что чем-то смахивала на Анджелину Джоли. Мне было жаль её. Мне было жаль её для Максима. Я уже не знал, как воспрепятствовать его видам на неё. Всё говорило о том, что я безнадёжно опоздал. Что «молоко» убежало.
– Макс! – меня передёрнуло от раздражения. – Отстань ты от неё! Эта девочка не для таких, как ты. Вернее, не для таких, как мы. Она другого сорта. Сбейся уже! Она не будет с тобой, вот увидишь…
– Послушай! – Максим резко перебил, не дав мне поставить точку в этом неприятном разговоре. – У неё в комнате три кровати. Стоят параллельно, и между ними небольшие такие проходы. Она лежала на своей – у правой стены, а я лёг на соседнюю, которая посередине. Мы долго разговаривали. Ну, о разном, знаешь… Больше я говорил. Она такая молчунья, слово не вытащишь… Только смотрела на меня такими глазами… ласковыми… И я взял
