несколько строчек кода… сотен строчек кода… ну, с полмиллиона примерно. Так, готово… теперь изменить алгоритмы поиска на вновь прописанные… Ага-а… Прогнать один миллион циклов обучения поисковой сети… Есть! А, нет… Ладно, два миллиона циклов. Не, пять. Во-от… Теперь результаты, как мне кажется, более адекватны в ответах и более релевантные моим запросам. Ну а теперь взглянем на свалку новыми, так сказать, глазами.
Сразу же из кучи комплектующих, которые натаскали мои верные ботики и которые пошли на специально выделенный для них склад, в моём визоре высветилась нога. Высветилась желтым контуром, который обозначал «объект, заслуживающий интереса». Чем она там заслужила мой интерес – пока мне было не понятно. Обычная такая членистая нога – их у каждого моего инжа по четыре. Да и у меня – тоже… такая же, только другая. Собственно, от останков погибшего инжа эта нога и лежит. Я взял её в манипуляторы. Но что-то меня в ней беспокоило, что-то не очень удобное. Удобное… Точно! На днях (да что там «на днях» – вчера это было) я наблюдал, как Петовод пытался забраться на довольно невысокий подъем. Ему это так и не удалось, так как его ногам постоянно не хватало мобильности в плане самой перестановки ног в нужное место. В результате, 371-й постоянно заваливался набок и катился с горочки на исходную. Ввиду того, что его интеллект был на уровне 2.7, он повторил эту процедуру еще четыре раза, после чего, наконец, отправился искать более лёгкие пути.
Но это было бедой не только Петовода – все остальные также страдали от подобной неуклюжести, помноженной на техническую тупость. И вот теперь я смотрел на причину их инвалидности. Нога была представлена обычными железными палками, соединенными закрытым подшипником посередине. И всё. Степеней свободы у такого механизма было немного, даже с учетом того, что внутри редуктора ходового механизма, откуда росли сами ноги, их было ровно три. Хоть там они имели шаровое соединение. Но всё равно вся эта конструкция была признана мною убогой, так как целесообразность использования самого редуктора казалась мне очень сомнительной. Уж лучше, когда каждая нога вращается сама по себе, чем из общей кучи. Петовод тому пример: один выстрел – один безногий инвалид.
И даже зёрна трансформации не добавляли особой скорости и манёвренности, так как они только усиливали сами лапы, нисколько не улучшая их конструктивную суть. А ведь в этой сути и крылся весь смысл улучшения.
Я снова сел рядом со складом. Основная проблема, спустя целые сутки, была так и не решена. Себе я ничего, в плане мобильности шасси, улучшать не стал, справедливо считая себя, двуногого, лучше всех. Однако мои колченогие боты по-прежнему были ущербны в плане мобильности вообще и микродвижений в частности. А все из-за несовершенной конструкции их конечностей. Эту проблему и надо было решать.
Процессор загудел на невыносимых оборотах, едва я только подумал о том, чего я хочу добиться. Тем не менее, осознавая важность задачи, я продолжил конструирование. Спустя минуту
