вашу мать! – продолжал орать десятник.
Но все было тщетно. Копья просто застревали в могучих мышцах великана. Попытки тянуть за веревки воткнутых гарпунов приводили к тому, что великан тянул в ответ, притягивая несчастных вояк. А после просто давил их словно каких-то насекомых или бил своей дубиной, после чего те изломанными куклами отлетали чуть ли не на десяток метров. А кого-то он просто хватал свободной рукой и рвал зубами напополам или откусывал головы.
Когда закончились копья и гарпуны, оставшиеся в живых люди начали сражаться с великаном, используя свои короткие мечи и щиты, а я же… Я просто стоял и наблюдал за этой резней, не в силах пошевелиться от страха. Ничего не помогало… Эти мечи не брали его. Зато ему ничего не мешало буквально вбивать в землю людей. Уже повсюду лежали человеческие останки, воздух наполнил ужасный смрад вываливающихся и разлетающихся внутренностей, все было буквально залито кровью.
– Безумие… Хи-хи-хи… Это просто какое-то безумие… – нервно захихикал я, смотря на все это широко раскрытыми глазами, из которых невольно потекли слезы. – Нет… нет, нет, нет, нет! Этого же просто не может быть! Это все какой-то бред! – закричал я.
– За Арберию! – воскликнул десятник рядом со мной и, достав меч, побежал на великана, но ему тут же прилетело дубиной так, что его буквально разорвало.
«Шлеп!» – что-то из частей Уверана приземлилось мне прямо на голову.
– ААААААА!!! – я просто рухнул на задницу и закрыл голову руками. Вопли, сопли, слезы. Я больше не контролировал себя, я даже просто-напросто постыдным образом обоссался.
Я слышал крики погибающих людей, я долго еще их слышал или мне казалось, что долго. Я уже ничего не понимал… Но в какой-то момент они закончились. Я приподнял голову и заметил, что все уже мертвы, поляна стала настоящим кошмаром наяву, меня тут же вырвало, что и заметил великан. Он направился ко мне.
– Н-не п-по-подходи к-коо мне! – Пытаясь отползти спиной подальше от него, я вытащил свой кинжал и трясущейся рукой направил на него.
Но это было бесполезно, он схватил меня свободной рукой так крепко, что я почувствовал, как у меня захрустели ребра. Однако рука с кинжалом осталась у меня свободной.
– Я проглочу тебя целиком, козявка! – обдав меня смрадным дыханием, сказал он и медленно потащил к своей широко раскрытой пасти.
– Подавишься, сука! – Уж не знаю, что сыграло главную роль в том, что я сделал далее, предсмертная ярость, ужас, ненависть, обида на всех и вся или все вместе. Но буквально за секунду до того, как его челюсти схлопнулись над моей головой, я из последних сил свободной рукой вонзил кинжал ему прямо в язык и дернул что было мочи на себя.
Взревев, великан со всей силы бросил меня на землю. Было больно, ужасно больно, я чувствовал, как большинство моих костей ломается, а органы перемешиваются в одну общую массу. Но сил не осталось даже на то, чтобы просто закричать от боли. Все,
