Сарвис, желая вернуть мозги друга на место. – Давай рассказывай!
– Что тебе рассказывать? – обижается Тревис.
– Все! – произносит на тон громче, да, видно, слишком, раз немногочисленные посетители начинают недовольно оборачиваться. Извинившись перед ними, он возвращает требовательный взгляд другу. – У тебя вечно каша в голове, и фантазия включается на двести из ста процентов, когда наваливается сразу куча проблем.
Надувшись и став похожим на грозовую тучу, Мартол отводит взгляд, чтобы не смотреть на товарища, и просто молча ест. Сарвис его не торопит, прекрасно зная характер своего друга и понимая, что тот почти созрел для рассказа. Тишина длится минут десять, а после он не выдерживает:
– Меня уволили, – буркнул он еле слышно, но Дэн улавливает сказанное.
– Какой повод? – без особого удивления уточняет он.
Чего-то подобного парень ожидал, но на три месяца раньше. Хотя успел подумать, что эта работа окажется для друга постоянной, ведь он так долго на ней продержался.
– Врезал одному из клиентов, – он все еще не поднимает взгляд, смотря в сторону. – Тот лапал официантку, попутно оскорбляя.
– Разве это не дело охраны – разбираться с такими случаями?
– Да, но я обслуживал соседний столик и был совсем рядом с ней… Не смог смотреть на это…
– Почему тогда тебя уволили? Ты же вроде как поступил верно.
– Они посчитали, что лучше выставить меня виноватым, чем выплачивать компенсацию тому мудаку, – зло цедит Мартол.
– А девушка? Она ничего не сказала?
– Была в шоке сначала, но потом извинилась передо мной. Ее никто не стал слушать. Директор сказал, что она неверно истолковала поведение лучшего клиента нашего ресторана.
– Ну, ни фига! Похоже, даже если изнасилуют, то скажут, что форму поправляли.
– Ага, – соглашается друг. – Так Кристи, та самая девушка, сразу уволилась после этих слов.
– И правильно, зачем терпеть, – одобряет Дэн. – Но ведь это не все, да?
– Нет, не все… Квартплату подняли почти вдвое… Я еле прошлую осилил, а теперь еще и требуют деньги вперед.
– Может, помочь чем? – участливо.
– Нет, спасибо, бро. Я сам как-нибудь.
– Как знаешь, но, если что, – обращайся.
– Заметано! – говорит уверенно, но Даниэль, зная друга, понимает, что тот ничего не попросит.
Постепенно разговор переходит на более веселые темы, где главную роль играет Саманта. Даниэль рассказывает все новые и новые моменты из своих будней, корча рожи и передразнивая голос матери. Они каждый раз заливаются хохотом, стоило вспомнить ее реакции на самые простые, но важные вещи и серьезный голос, когда дело касалось какой-нибудь безделицы. Мать была настоящим шутом, даже не подозревая об этом. Правда, отцу, наверное, было бы неприятно все это слышать, учитывая его любовь к этой
