новостей о ходе поисков за это время не прибавилось. Однако испытанное средство не подвело: Злоба, выплеснувшись в сексуальную агрессию, ушла, оставив после себя предельную концентрацию, сузившую сознание на возникшей проблеме.
Прежде всего – понять, кому это на руку. С первого взгляда, конечно, глупый вопрос. Кому ж помешают полтора миллиона зеленью? Но для того, чтобы провернуть подобное дельце, нахрапа да жадности мало. Тут голова и люди, не завалящие работу, надобны. «Неужели Баргузин на мой кусок позарился?» – обожгло Меченого.
Баргузин был в законе еще в те времена, когда Артем под стол пешком ходил, а с тех пор много воды утекло. Как известно, с годами люди становятся консерваторами, не был исключением и Баргузин. Впрочем, когда полжизни проведешь в лагерях да в тюрьмах, а на воле не имеешь ничего, кроме незамаранной воровской репутации, поневоле будешь чтить традиции.
Выйдя в последний раз после долгой отсидки, Баргузин попал уже не в ту страну, которую покидал. Смена экономической формации породила не только новых богатых, но и новых бандитов, не считающихся не только со статьями УК, но и с традициями воровского мира. Меченый, кстати говоря, и сам относился к этой категории, но, в отличии от большинства отморозков, изначально не был настолько глуп, чтобы вести кровавую борьбу за куски давно поделенного пирога. В мутной воде нарождающегося рынка почтенные воровские ремесла быстро теряли былую привлекательность. В самом деле – что такое вынутый из кармана зазевавшегося гражданина кошелек по сравнению с поддельными авизо, вынимающими из казны зазевавшегося государства миллиарды? Что значит даже самое удачное ограбление по сравнению с универсальной помпой финансовой пирамиды?
Нет, Меченый не собирался враждовать с ворами. Наоборот, ему был необходим такой человек, как Баргузин. Слишком много времени и сил отнимали схватки за лидерство и территориальный дележ. Городу требовался авторитетный, сильный хозяин. Конечно, им мог стать и сам Меченый – сил, пожалуй, хватило бы, но вот авторитета… Вряд ли венчанные короли преступного мира потерпели бы подобную наглость со стороны оборзевшего отморозка. Автоматная очередь или бомба под капотом быстро определили бы ему подобающее место на ближайшем кладбище. Понимая это, Меченый не рвался на первые роли. Однако на это место идеально подходил Баргузин, которому на сходке был определен на кормление и присмотр их город. Как и у Меченого, у него были проблемы со становлением собственной власти. Лидеры группировок хоть и проявляли показное уважение к старому вору, на деле в грош не ставили его власть. Стоило только замаячить на горизонте жирному куску, как тут же начиналась кровавая грызня за право первым вонзить в него зубы. У Баргузина не было того, что было у Меченого, – сил. Осторожно прощупав его, Меченый убедился в возможности сговора, и этот сговор состоялся. Через три месяца город умылся кровью, но эта кровь была очистительной.
