поступь его ног, обутых в сандалии, казалась оглушительной среди гнетущей немоты.
И где-то в этом дворце находилась статуя или изображение, в прошедшие века служившие оракулом жрецам Кешана. И где-то здесь, если верить болтливому жрецу, было спрятано сокровище забытых королей Алкмеенона.
Конан вышел в широкий коридор с высоким потолком и колоннами вдоль стен, в промежутках между которыми зияли арочные проходы с давно сгнившими дверями. В коридоре царил полумрак, и, пройдя по нему, Конан вышел в двойные бронзовые двери, одна половинка которых оставалась полуоткрытой в течение, наверное, многих столетий. Киммериец оказался в просторной комнате со сводчатым потолком, наверняка служившей королям Алкмеенона залом для аудиенций.
Она была восьмиугольной, накрытой высоким куполом, в котором явно были искусно проделаны скрытые отверстия, потому что комната эта была освещена намного лучше коридора, через который он попал в нее. У дальней стены виднелось возвышение, к которому вели широкие ступени из лазурита. На этом возвышении стоял массивный трон с резными подлокотниками и высокой спинкой, к которой в древности наверняка крепился балдахин из золотой парчи. Конан одобрительно фыркнул, и у него загорелись глаза. Перед ним был воспетый в старинных легендах золотой трон Алкмеенона! Опытным глазом он прикинул его вес. Трон сам по себе принесет ему целое состояние, если только ему удастся увезти его отсюда. Богатство его отделки распалило воображение Конана и заставило задрожать от нетерпения. У него зачесались руки от желания запустить их в груды самоцветов, о которых рассказывали сказители на базарных площадях Кешана, повторяя предания, передаваемые из уст в уста на протяжении многих поколений: о драгоценных камнях, равных которым не сыскать было во всем подлунном мире, рубинах, изумрудах, гелиотропах, опалах, сапфирах и прочих сокровищах древнего мира.
Он ожидал увидеть на троне статую оракула, но, раз ее здесь нет, значит, она находится где-нибудь в другой части дворца, если вообще существует в действительности. Впрочем, за время его пребывания в Кешане столько мифов стало реальностью, что он не сомневался – рано или поздно он найдет какое-нибудь изображение или статую бога.
За троном обнаружился неширокий арочный проем, который в прежние времена, когда Алкмеенон был еще жив, несомненно, закрывали гобелены. Конан заглянул внутрь и увидел пустой альков, в правой стене которого открылся узкий коридор. Отвернувшись, он заметил еще одну арку, слева от возвышения, причем эту, в отличие от остальных, закрывала дверь. Дверь эта была очень необычной. Изготовленная из того же материала, что и трон, она была украшена многочисленными резными арабесками.
Едва Конан коснулся двери, как она распахнулась с такой легкостью, словно петли были смазаны совсем недавно. Перешагнув порог, он замер, оказавшись в небольшой квадратной комнате, мраморные стены которой поднимались
