кстати, откуда такие выражения – «отключка», например?» – обратился Кели к своему сознанию.
Сущность и выдала: «От человечества. На станции нахваталась. А ты посмотри файлы с записями – вдруг сообразишь, чего твою живую машину так передергивает при воспоминании о человеке, чей облик ты придумал принять».
«А ты могла и подсказать!» – недовольно буркнул перворожденный.
«Так отношения не строятся! – передразнила его сущность. – Сам должен стараться, а я лишь советы давать, как сейчас. А ты послушай!»
«Умолкни!» – просвистел Кели Шесни Райс.
Родная сущность утробно заурчала и попробовала возмутиться, мол, не дело ей влезать в голову с советами. Ее место в груди, и она вообще-то отвечает за впечатления. Вот машина ей откровенно нравится, и поэтому тебя, дорогой индивид, так раскачивает…
«Опять непонятное словечко? Раскачивает. Это ты к чему?»
Сущность предпочла отмолчаться. Еще рассердится и загонит в подсознание, и очень-очень глубоко. Вот близко ей приятно: тут и теплом от машины тянет, и рептилоид этот зеленый ей нравится, и пахнет вкусно, как и человеческая девчонка.
Кели услышал впечатления родной сущности и вычленил главное.
«Девчонка? Так ты тоже считаешь ее вполне человечной?»
«Считаю. Человечной! Да она обычный человек, с эмоциями и нервами! Она живая, в прямом смысле этого слова. И она уже задвоена».
«Чего?»
«Ничего. Скоро поймешь. Я бы посоветовала тебе поторопиться с приятным обликом, иначе так и будет от тебя личико воротить и блевать на Девелона».
«Хорошо», – помолчав, сказал самому себе Кели Шесни Райс. Он вообще ничего не понял из сказанного сущностью. При чем тут Девелон?
ГЛАВА 12 МИЛЛИ РАССЕЛ. ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ
– Подойди, – прозвучало негромкое.
Сознание сбоит. Голова плохо работает. Только крутится мысль: «Надо просто не противиться… сделать шаг навстречу, только и всего…»
В прозвучавших словах сквозила ледяная холодность, а еще высокомерие.
Подойди, – коротко и емко.
С ней никто так не разговаривал. Никогда прежде…
– Ты услышала меня?
Она попробовала посмотреть сквозь мокрые ресницы. Эти ресницы, а еще спутанные влажные волосы – все мешает ей хорошо рассмотреть говорящего, а тронуть лицо и поправить пряди не получается. Она же уже смирилась со своей участью, и вот – новое испытание для психики. Зачем она здесь, в этой огромной светлой комнате?!
– Чего застыла, как сосулька?
В словах почудилась усмешка.
Веселье? Ей послышалось веселье в словах. Почему?! Его что, веселит ситуация?! Да она абсурдна!
Милли тяжко вздохнула и всхлипнула. Ей не позволили умыться, ее целиком окунули в поток воды. Нахлебалась, и теперь ей отчаянно хотелось не стоять тут перед неизвестным, а побыть наедине с собой и хотя бы привести мысли
