в поисках чего-нибудь вкусного, как на мой телефон пришло сообщение от Вики. «Ты меня обманул! Ты мне противен! Я не хочу тебя знать. Сотри мой номер и все воспоминания обо мне!» – совсем не лаконично написала она.
Через несколько минут состояние шока сменилось болезненной любознательностью. Мне до жути хотелось понять, в чем, по ее мнению, заключался мой обман. В том, что она была у меня первой? В том, что это были именно хламидии, а не кто-то другой? Или в том, что нам нужно пить именно доксициклин? Хотя я ведь же даже не успел дойти до части нашего лечения. Я стал названивать Вике. Сначала она отклоняла вызовы. А потом и вовсе перестала на них реагировать. По-видимому, она перевела телефон в беззвучный режим. Меня раздирала злоба. Но я все еще надеялся, что через пару дней нам удастся поговорить и помириться. И у нас еще будут поцелуи и секс. Правда на этот раз с презервативом.
Но это был самообман. Я больше никогда не видел Вику. И ничего не слышал о ней. Я пробовал дозвониться до нее еще в течение недели. А потом бросил всяческие попытки выйти с ней на связь. Также я пытался что-либо выведать у Леры – нашей общей подруги из театра. Но она отказывалась говорить со мной на эту тему, ссылаясь на неведение. А потом она и вовсе стала игнорировать меня. Две недели я пребывал в жуткой апатии. Но вскоре мне стало значительно легче. Я перестал ежедневно думать о Вике. Да и доксициклин успел уничтожить все мои хламидии к тому времени. Так что боль в паху, наконец, окончательно покинула мое сознание и тело.
Часть 4. Лирика простуженных будней
1
Заработанные в Архангельской командировке деньги вдруг как-то резко закончились. Пару недель я позволял маме всецело меня спонсировать, а потом мне стало стыдно. И я решил найти работу. Да и постоянно находиться в квартире мне порядком осточертело. Мне хотелось расходовать свою энергию на что-нибудь полезное и увлекательное. И еще получать за это зарплату. В этот раз я рассчитывал только на свои силы. Больше никакого Центра занятости в моей жизни, я подумал.
Я размышлял над тем, что был бы не против устроиться преподавателем. Меня, в принципе, привлекала эта профессия. Мне нравился такой тип ролевой игры. Когда у тебя есть аудитория и конкретная цель. И ограниченное количество времени. Вот ты с любовью и задором объясняешь своим ученикам какой-то материал. Разбавляешь это все философией и юмором. Затем заботливо и честно отвечаешь на все вопросы своих слушателей. А после звонка вы прощаетесь. И ты снова с наслаждением погружаешься в одиночество, восстанавливаясь после социального трения.
Я бы мог преподавать географию. Но мой бакалаврский диплом открывал для меня лишь тяжелые двери средних школ. А работать школьным учителем в моем провинциальном городе мне совсем не хотелось. Но все же я решил проверить, действительно ли все так плохо с нашими образовательными учреждениями, или я просто нахожусь в плену своих стереотипов.
Я решил навестить своего одногруппника Кирилла на его рабочем месте. Сразу после
