в кухне убранного к празднику дома. Впрочем, приготовления не занимали ни много времени, ни особого труда. Так, колбаску-рыбку нарезать, да тарелки-рюмки на стол поставить. Да засунуть в духовку жарко натопленной печи гуся, приготовленного мамой накануне, чтобы разогреть перед подачей на стол.
В эту новогоднюю ночь сосед и Ляля стали близки.
После жарких объятий с малознакомым мужчиной, Ляля разнервничалась, расплакалась, стала оправдываться и рассказывать соседу, что изменила мужу впервые. Что у неё, конечно, были мужчины (всего-то два – приуменьшила количество Ляля), но после свадьбы – ни-ни! Она была верной женой! А её муж, оказывается, ею только пользовался, а любил другую. Сосед обнимал Лялю за обнаженные плечи, прижимал к себе, успокаивал, говорил, что не нужно было ей выходить замуж за русского. Что нужно было найти для себя хорошего эстонского парня. Что уж они-то, хорошие эстонские парни, и любить, и уважать, и понимать женщину умеют.
За последующие две недели всё было решено: Ляля едет в Город у Моря и сидит там тише воды – ниже травы. А сосед, тем временем, подыщет для неё обмен. Никому ничего не говоря, не откладывая в долгий ящик, пусть Ляля подает документы на развод. Сосед посмотрел паспорт Ляли, удивлёно вскинул брови:
– А почему нет в паспорте печати о рождении ребенка?
– Обменяла недавно, не успела заехать в ЗАГС, чтобы поставить. Вернусь, сразу сделаю.
Сосед отрицательно помотал головой:
– Не вздумай! Так даже лучше!
Ляля пожала плечами: ну нет, так нет. Но все же женщину гложила еще одна мысль, еще один вопрос, получить ответ на который она хотела, не пускаясь вслепую в авантюру с обменом и разводом. Сидя за обеденным столом с родителями и соседом, незадолго до отъезда, Ляля спросила:
– А что будет со мной? Что будет после того, как я разведусь с мужем и переберусь в Выхму?
Сосед удивлено вскинул брови:
– Как это что? Выйдешь за меня замуж! Дому нужна хозяйка, моей дочери мать, а мне – жена.
И ни слова о чувствах.
Лялю не смутил даже порядок расстановки приоритетов. Она взглянула на отца – тот довольно кивнул. На мать – она улыбалась. Ляля поняла, что отвертеться от своего «предложения», данного в присутствии родителей, мужчина не сможет, и тоже кивнула:
– Хорошо. Я согласна.
Сосед потрепал Лялю по щеке:
– А я и не сомневался, – добавил, насупив брови:
– И забывай уже это дурацкое «прозище» – Ляля. У тебя прекрасное эстонское имя – Вилма! Вот его и нужно ценить и уважать!
***
Приехав в Город у Моря во второй половине января, немного отдышавшись от встречи с родителями, Ляля засомневалась, а правильно ли она поступает, собираясь бросить мужа и удрать в родные края. Услышав в голосе дочери какие-то сомнения, мать сразу же, в телефонном разговоре, прикрикнула на неё:
– И не раздумывай! Полжизни по чужим краям, по чужим
