небрежно смахнул с брюк невидимую ниточку. – Кстати, я рад, что ты не стала откровенно мне лгать. Хоть про друзей не вспомнила. Точнее, про лучшую подругу. Как ее, Маша, что ли? Ах да, забыл, после той вечеринки на даче, когда ты обнаружила своего без пяти минут жениха в ее постели, у тебя не осталось ни так горячо любимого парня, ни подруги. Вроде бы у них уже первенец родился? Помнится, тебя даже на крестины приглашали. Но ты почему-то отказалась…
– Прекрати! – взмолилась я, до боли закусывая губу и пытаясь сдержать невольные слезы. Слова незнакомца наотмашь ударили по самой больной ране. Сразу вспомнился тот вечер. Пустые, пьяные глаза парня, без которого, казалось, жить не сможешь. Подругу, с трудом сдерживающую торжествующую улыбку. Черт, а мне ведь почти год потребовался, чтобы это забыть.
– Прости, – смущенно отвернулся Мердок, мгновенно успокаиваясь. – Я увлекся. Я просто хотел показать тебе, что вся твоя хваленая жизнь здесь – лишь злая и жалкая пародия того, что ты получишь при возвращении в свой настоящий дом.
– Тем не менее она меня полностью устраивает, – упрямо повторила я. – И потом, я просто не верю в другой мир. Так что ты зря теряешь время.
– Ну хорошо, – притворно тяжко вздохнул Мердок. – Я докажу тебе, что все, о чем я говорил, правда. Дай мне сутки. Завтра вечером я буду ждать твоего окончательного решения.
И он сделал шаг мимо меня, по направлению ко входной двери.
– Постой, – шмыгнула я носом и с неожиданным любопытством спросила: – Хорошо, представим на мгновение, что ты прав. Хотя это безумие так полагать. Но в любом случае мне просто интересно. А что я должна буду делать в твоем мире?
– Как сказать, – запнулся на мгновение Мердок. – Во-первых, просто жить в свое удовольствие. Я уже говорил, что тут ты находилась в качестве… заключенной, что ли. Во-вторых, иногда готовить мне кофе.
– Ага, – язвительно перебила я. – И подавать его в постель. Великолепная перспектива, ничего не скажешь.
– Почему в постель? – покраснел от смущения мужчина. – Я ничего подобного не имел в виду.
Пришел черед смутиться мне. В самом деле, еще подумает, что я к нему клеюсь. Сразу же с неприличными предложениями к незнакомому мужчине пристаю.
– Словом, мы найдем тебе занятие по душе, – уверил меня Мердок, наконец-то справившись со своим волнением. – Не беспокойся. В крайнем случае – никто тебя не заставляет работать. Будешь жить за счет государства.
– Я не хочу быть обыкновенной нахлебницей, – возмутилась я, поднимая глаза на собеседника, и обомлела. Кухня была пуста. Лишь еле шевелились занавески от легкого сквозняка.
Надо ли говорить, что после столь волнующего визита воскресенье тянулось для меня как тысяча часов мучительного ничегонеделания. Нудные хлопоты по хозяйству, ни к чему не обязывающие и занимающие лишь руки, но не ум. Бесконечная говорильня по телевизору, не позволяющая отвлечься от надоедливого сегодня. Книга, которую я не могла дочитать уже пару
