с успехом экспонировалось и за рубежом, в частности на Парижской Всемирной выставке (1867). Значительно улучшилось и его материальное положение (хотя очередной выезд за границу с 1 мая по 1 августа 1864 года вновь спонсировал все тот же Борисовский). Картина имела также некое мистическое воздействие: некоторые женихи и невесты после ее просмотра отказывались вступать в брак. Так, известный историк Н. И. Костомаров откровенно признался, что решил не жениться на молоденькой невесте после увиденной картины Пукирева. «Неравный брак» стал выстрелом в бессмертие, попаданием в десятку, о чем мечтает каждый стрелок, устремленный к победе.
Это была действительно победа бывшего крепостного, открывшая перед ним, казалось бы, прямой путь к немеркнущей славе и процветанию, но все пошло в жизни художника как-то иначе и привело к жизненной трагедии, и причину случившегося многие исследователи увидели в сюжете самой картины, уловив в ней автобиографические мотивы ее творца.
Сюжет «Неравного брака» красочно и всесторонне описан специалистами и детально разобран. По воспоминаниям друга Пукирева Сергея Грибкова, картина достоверно отражает личную драму самого художника. И все в ней узнаваемо, начиная с интерьера храма, в котором происходит действие.
По воспоминаниям Н. А. Мудрогеля, старейшего работника Третьяковской галереи, интерьер церкви писался Пукиревым в церкви Успения в Печатниках, которая находилась рядом с его домом. Что поражает и изумляет в картине Пукирева: это некая таинственность и гротеск соприкосновения двух миров. Мира настоящего с миром таинственным и неизведанным.
Сама невеста находится в состоянии, как выразились бы психиатры, некой прострации. Ее взгляд не отражает внешнее, она словно бы пребывает в иных сферах, покорно выполняя автоматически, как в гипнозе, необходимые для сценария действия. На картине запечатлен исключительно важный момент: священник через мгновение наденет на палец невесты обручальное кольцо. Сам стоп-кадр, судя по названию, означает церемонию церковного брака. И хотя мы не видим брачных венцов, это, наверняка, не обряд обручения, но именно таинство брака: конечно же, по расчету родителей невесты, возможно, даже без ее согласия и воли на то.
Образ жениха вызывает отвращение не самим безобразным его видом (он подтянут и не выглядит уродом) и даже не преклонным возрастом, но неким отталкивающим оттенком самодовольства и брюзгливости, чванства, занудства и просматривающейся в грядущем домашней тирании.
Герои картины написаны фактически в полный рост. За невестой в профиль со скрещенными руками вырисован образ шафера. Это высокий красивый молодой человек с бородкой, высоким лбом, благородными чертами лица. В нем современники безошибочно узнали самого Пукирева.
Есть, правда, версия, что вначале на этом месте был изображен друг Пукирева Сергей Варенцов, вынужденный присутствовать на свадьбе своей возлюбленной,
