ответила Рита. – С таким высоким общественным положением нельзя ездить на сомнительных машинах. У тебя друзья – депутаты Парламента. А Василий Васильевич, тот вообще… Как высоко взлетел».
Тихая, какая-то пришибленная жизнью, она всегда и во всем соглашалась с мужем. Даже если он нес полную ахинею.
Корзун в два прыжка добрался до кровати, упал на мягкий матрас, с силой толкнул Марину в плечо.
– Что, что? – женщина села на кровати. Бретельки ночной рубашки сползли с плеч. – Коля, что…
– Мой «мерседес» угоняют, – сказал Корзун и не узнал собственного голоса, какого-то надрывного, с хрипотцой. – Угоняют тачку.
Он провел рукой по прикроватной тумбочке, мобильный телефон здесь. Корзун снова вскочил, рванулся к окну, задернул шторы. Чиркнув спичкой, зажег свечу, выдвинул ящик тумбочки, вытащил шестизарядный револьвер «Стерлинг» девятого калибра. Разорвав упаковочный картон, высыпал на одеяло патроны.
– Что ты делаешь? – Маринины глаза напоминали белые пуговицы. Она сидела на кровати, таращилась на револьвер, прикрывая лицо ладонями. У нее дрожали не только пальцы, дрожали даже предплечья. – Что ты собрался сделать? Зачем тебе оружие?
Корзун сунул Марине в руки мобильный телефон и аккумулятор.
– Звони в ментовку, – приказал он.
Открыв барабан, стал рассовывать патроны в гнезда. Пальцы слушались плохо, патроны сыпались на пол. Наконец он справился с револьвером. Натянул джинсы и свитер. Марина тыкала пальцем в кнопки телефона, но дисплей не загорался. Видимо, за эти дни аккумулятор успел сесть. Черт, как это не вовремя.
– Где твой сотовый?
– Ты сам сказал: оставь его в Москве. Чтобы не доставали звонками. Я сделала, как ты…
– Дура, – Корзун потряс револьвером перед носом Марины. – У тебя что, своей башки нет? Мозги ты тоже дома оставила? Телефон она не взяла. А тут машину уводят.
Корзун подлетел к окну, насилу распахнул его, едва не вырвав ручку. «Мерседес» уже выехал на дорогу и застрял в снегу. Движок работал на высоких оборотах, мерс дергался взад-вперед, стараясь выбраться из западни. Николай Семенович выкрикнул что-то, поймал на мушку светлый силуэт машины, то место, где сидел водила. Нажал на спусковой крючок. На секунду оглох от громкого хлопка. Спуск револьвера оказался слишком тугим. Пуля прошла выше цели. Он выстрелил еще раз и снова промазал.
– Суки, что вы делаете? – крикнул Корзун, решив, что с такой дистанции при такой видимости не достанет бандитов из короткоствольного револьвера. – Тормози. Люди, помогите… Люди…
Господи, к кому он обращается? Какие еще люди? Возможно, на все сто домов садоводческого товарищества есть одна живая душа, комендант, отставной майор внутренних войск, или сторож, старый и глухой, как тетерев. Но оба наверняка отсыпаются после очередного возлияния. Зови их или из пушки стреляй, раньше полудня
