со здравым смыслом
Джулия устроила мероприятие, от которого поначалу мне было несколько неловко. Нас с Антуанеттой встречали почище, чем австралийского посланника на островах Кука. Представьте себе элипсовидный десятиметровый стол, уставленный под завязку всем тем, чем богата наша грешная матушка Земля. Бедного олененка (хорошо, что не кенгуренка) зажарили вместе с ножками-рожками и выложили в центр стола на всеобщее объединие. Кроме него по столу чуть ли не ползали пунцовые омары, лангусты и крабы, а икра в серебряных лепесточках и во льду была всех цветов радуги – и тех рыб, что только плавают, и даже тех, которые впридачу ещё и летают. Два бочонка греческого узо стояли на подножках по оба конца стола, ну и эстафета различных конфигураций бутылок, от которых у меня и мерцало в глазах, и сладко томилось внутри.
Личный помощник австралийского генерального консула в Нью-Йорке, чем то похожий на великого комика Чарли, произнёс первый тост:
– Добро пожаловать в Соединённые Штаты Америки – страну избытка и роскоши, построенную неутомимым трудом в сочетании со здравым смыслом.
– О, ес! – зааплодировал ему единственный я. Девушки поддержали его тост, кажется, кивками головы, и начался пир.
Мне показалось, что этого австралийско-американского изобилия через чур много на наши четыре маленьких интернациональных ротика. Но, сразу же после этого, привратник стал приводить снизу пополнение. Через пять минут явились неопределенных полов экстравагантные молодые люди, в количестве четырёх человек, далее, две дамы в красном и голубом вечерних платьях с перьями, затем ещё молодая пара в смокинге и минимальной юбке, затем ещё, и ещё…
Через полчаса мест за столом уже не было и вновь поступающих усаживали на диваны рядом с журнальным столиком и на пуфики вокруг него. Как потом объяснила Джулия, приглашения были разосланы с теоретическим запасом, но никто не ожидал, что посмотреть на новоявленную французскую банкиршу и её израильского космического бизнесмена- приятеля придут вдруг сразу все.
Глава 30. Австралийская консульша на фоне жареной кенгурятины
Поначалу Джулия ко мне относилась с неприкрытым интересом, кокетничала и строила глазки. Это было ровно до тех пор, пока Антуанетта (возможно из ревности) не проболталась ей, когда они курили в оранжерее, что никакой я не супербизнесмен, никакой я ни Гансбург, и что звать меня никак, и что денег у меня ничуть. После этого Джулия меня начала обходить стороной и все её кокетство тут же исчезло, как и на её столе изобилие икры, которую гости не стесняясь намазывали на ложки, булки и языки.
Мне собственно было наплевать на её расположение ко мне, ведь моя скромная судьба больше зависела от попутного ветра, от удачи, чем от благосклонности сытых американских господ. Когда мы уже поздно вечером садились с Атуанеттой в наш бронированный лимузин, Джулия выбежала в домашних тапочках нас проводить. Она небрежно протянута мне свою бледную ручку, которую я с такой же небрежность и поцеловал.
– Очень
