площадку, – сказал Бен. – Конечно, странное дело, но вполне объяснимое.
– Вот как? – спросил Билл.
– Что ты имеешь в виду?
– Ничего. Ты сегодня вечером идешь на заседание городского совета?
– Я всегда на них хожу. Это моя работа. А что?
– Мне нужно, чтобы кто-то сидел рядом со мной. А Джинни наотрез отказалась пойти.
– Трус! Я всегда сижу на заседаниях совета один.
– Ну, ты у нас герой.
Редактор фыркнул.
– А с чего это ты идешь на заседание совета?
– Чтобы остановить строительство «Хранилища» в Джунипере.
– Поздновато для этого, тебе не кажется? – усмехнулся Бен.
– Возможно. Но ты видел, что они сделали с тем участком?
– Это их земля.
– Существуют же экологические нормы, правила строительства, порядки, законы.
– И иногда их обходят.
Билл был потрясен.
– Что тебе известно?
– Я же не полный болван. Когда я вижу что-то такое, что кажется мне немного странным, я задаю вопросы. Понимаешь, это моя профессия. Журналистика, понимаешь?
– И?
– И – но только между нами – мне сказали, что ради того, чтобы получить «Хранилище» в Джунипер, были сделаны определенные уступки. В противном случае магазин отправился бы в Рэндолл. Сам знаешь, между нашими двумя очаровательными городами уже давно продолжается необъявленная война за контракты, и тот, кто предлагает более сладкие условия, получает новые рабочие места, дополнительный налог на недвижимость и все остальные прелести, связанные с открытием нового бизнеса.
– Проклятье!
– В этой борьбе ты будешь одинок. Город умирает. Многие продадут свою родную мать, если только это даст новые рабочие места. Все считают, что небольшое нарушение каких-то устаревших законов – маленькая цена за экономическую стабильность.
– А ты сам что думаешь?
– То, что думаю я, не имеет значения.
– Но все же, что ты сам думаешь?
Билл помолчал.
– Только между нами?
– Только между нами.
– Я откажусь от своих слов. Мне полагается быть беспристрастным. К тому же от этого зависит мое существование.
– Я все понял.
– Я ничего не имел бы против того, чтобы «Хранилище» отправилось в Рэндолл.
Билл поймал себя на том, что задержал дыхание. Он тихонько выдохнул.
– Почему?
– Не знаю, – признался редактор.
– Ну же. Мне ты можешь открыться.
– Честное слово, я действительно не знаю.
– Но «Хранилище» тебе не нравится.
– Нет, – подтвердил Бен, и его тихий голос стал серьезным. – «Хранилище» мне не нравится.
2
Они поужинали рано, чтобы Билл вовремя успел
