в светящихся золотом доспехах против отвратительных существ. Из когтистых лап тварей вылетали молнии и языки пламени. Альва прочитал надпись под мозаикой: «Великая битва Ордена Первых Мучеников с колдунами, первый год истинной веры».
– Столько веков прошло, – рассеянно прошептал Альва.
Юноша тяжело вздохнул. Так вот как в глазах веранцев выглядели маги? Альва надеялся, что однажды мнение о магах изменится и их начнут воспринимать как обычных людей. Но вместе с надеждой воспоминания о Ромтере едким облаком окутывали его мысли.
«А действительно ли маги заслуживают прощения? Я всегда считал себя хорошим человеком, но недавно убил ребенка. А тот мальчик, будучи магом, и сам сгубил множество жизней. И вот я вновь очутился в городе, где очередной маг сеет страх и ужас в сердца людей. Может, все же без нас будет лучше?» – думал юноша, продолжая разглядывать мозаику.
Вдруг в храм вошел мужчина в роскошных одеждах. Его сопровождали несколько вооруженных людей.
«Аристократ», – пронеслось в голове юного мага.
Мужчина надменным взглядом окинул зал храма.
– Мальчишка! – обратился он к Альве. – Позови настоятеля Пирэля. Да поживее.
Юноша застыл в нерешительности.
– Так ты не слушаешь меня, щенок! – гневно воскликнул мужчина. – За такую наглость ты поплатишься! Видит Творец, мои люди так тебя изобьют, что ты надолго запомнишь это!
Не успел Альва и слова сказать, как услышал знакомый спокойный голос:
– Как я погляжу, местная знать не отличается сдержанностью. Впрочем, ничего нового.
– Кто посмел?! – вскричал аристократ, устремив свой яростный взгляд в дальнюю часть зала.
Юноша обернулся и облегченно вздохнул.
Паладин решительно шел по пустому залу навстречу аристократу. За ним следовал мужчина в скромных черных одеждах. Аристократ хотел вновь что-то закричать, но, заметив суровый взгляд настоятеля, сумел себя сдержать.
– Представься, – все так же холодно скомандовал паладин.
– По правилам этикета вам следует представиться первым, – покрываясь красными пятнами от сдерживаемого гнева, заметил аристократ.
Настоятель, чувствуя неладное, вмешался в разговор:
– Перед вами – паладин Ордена. Вам следует на время забыть о правилах этикета.
Лицо аристократа вмиг побледнело. Он неосознанно сделал несколько шагов назад.
– М… Мои извинения! Прошу простить мою грубость! Я Зельдос Шабо, младший сын барона Шабо.
– Что ж, Зельдос, я полагаю, ты прибежал сюда, чтобы вновь кого-то оболгать?
Лицо Азариуса оставалось все таким же спокойным, чего нельзя было сказать о Зельдосе Шабо.
– Прошу простить, уважаемый паладин, – промямлил он, – но я никогда не лгал в обители Творца.
– А почему же тогда ты до этого дважды столь уверенно заявлял, что нашел мага, указывая на неугодного тебе простолюдина?
