портрет нравился, она даже гордилась им. Не каждый держит в доме свой собственный настоящий портрет. Катюшка часто разговаривала с той нарисованной девушкой. Та, похожая на Катерину девушка, была умная и волевая, совсем не такая мягкая, как Катюшка. Вот и сейчас, следя за Катей взглядом, она как будто говорила: «Забудь его, живи своей жизнью.»
Возвращение сына Губкины решили отметить вместе с Лебедевыми у себя на даче. Мама Максима, Надежда Васильевна, немного поворчала, что придётся пригласить и Машку, но вариантов у неё не было, сын просто не поехал бы без своей ненаглядной. При наличии одной машины до дачи привычно добирались двумя партиями – обе пары родителей на машине Губкиных, молодежь на электричке.
Приехав, старшие Губкин и Лебедев сразу же деловито отправились в обход по участку, проверяя, как он пережил зиму и к чему следует приложить руки летом. Зеленый двухэтажный домик Губкиных располагался в уютном садовом товариществе. Все шесть соток использовались хозяйственными Губкиными на триста процентов. В дальнем углу участка стояла небольшая тепличка, собранная из автобусных оконных рам. В другом углу разместилась неотапливаемая уличная кухонька со столом под старой яблоней. Еще пара яблонь стояли слева и справа от дома. В центре участка поместился небольшой огородик, окруженный цветочными горками и рабатками.
На первое мая цветов практически еще не было, но летом Надежда Васильевна помимо горок и рабаток, развешивала по всему участку – на заборе, на стенах, на деревьях и на специальных подставках, подвесные горшочки с цветами. Даже грядки с овощами были украшены декоративными цветочками. Будущие украшения в виде рассады пока нежились на теплых подоконниках в квартире Губкиных. На кухонном окне ящички с рассадой овощей и цветов располагались на специально сделанных отцом Максима стеллажах.
Женщины, Надя со Светой, занялись приготовлением еды. Стол решили накрыть внутри дома, т.к. день был хоть и солнечный, но прохладный и ветренный. Максим с Машей и Катей приехали после часа дня, когда всё уже было готово. Поэтому, не откладывая в долгий ящик, сели обедать. Молодого человека сразу же засыпали вопросами особенно мужчины, начавшие вспоминать свои армейские годы.
Маша с Катей, которым немного наскучило слушать военные байки, пошли помочь Надежде Васильевне с едой и посудой. Манюня скидывала с тарелок недоеденное, а Катя тряпочкой с простым мылом намыливала посуду в небольшом эмалированном тазике. Затем, собрав получистые мыльные тарелки, девушки пошли полоскать их на улицу к колонке.
– Пойдём, пройдёмся, – предложила Маша, когда вся посуда была перемыта, – что-то мне тяжко там находиться. Тетя Надя меня не слишком жалует, хоть и молчит пока.
– Да ладно. С чего ты взяла? Она же сама тебя сюда позвала, значит, смирилась и принимает тебя как невесту сына.
– Попробовала бы она не позвать меня, – усмехнулась Машка, – отмечала бы приезд сына без него. Да бог с ней. Меня другое беспокоит.
Девушка замолчала. Подруги дошли до выхода из товарищества и двинулись в сторону
