Оба в одном ритме странно подёргивались. Руки толстяка сжимали её груди.
– Я тоже тебя люблю! – искренне отозвался Денис и сообразил, что Алёна только теперь открыла глаза.
Увидела ввалившихся и завизжала.
– Какого хера!!! – заорал Митрофанов. – Читать не умеете! Я кому табличку повесил?!
– Алёнушка! – закричал Денис и бросился убивать толстяка.
Толстяк отпрянул подальше от стола к шкафу с бумагами, а Алёна, наоборот, выскочила навстречу обнажённая, но вместо того, чтобы упасть в объятия влюбленного рыцаря, жёстко рубанула его стопой в пах и ударила сверху локтем по затылку.
Когда темнота схлынула, все в кабинете уже были одеты. Народу прибавилось в виде трех охранников в чёрном.
– Унесите эту суку! – сухо приказал Митрофанов. – Алёнушка, он тебя не поранил?
– Нет, Ромашечка! Всё в порядке. Ты точно в этом месяце разводишься?
– Совершенно точно, зайка моя! Люблю тебя!
– А я тебя! – она бросилась к толстяку, осыпая его поцелуями.
Вниз Дениса тащили трое. Увиденное казалось бредом. Расстройством психики. Следствием травмы головы. Затылок ныл. Почему он потерял сознание?
На ступеньках у выхода из здания Денова подхватили Павел и начальник.
– Ну что, родной? – спросил Олег Игоревич. – Любишь Алёну Валерьевну?
– Люблю.
– Эка, брат, торкнуло тебя! Да, пацаны, пока не забыл. Вот, возьмите по пять штук. Берите, берите. Это за полнедели. Расчет. Потом распишетесь. Давай, Пашенька, домой его отведи. И два дня посидите, пока всё утихнет. Пиджаки возвращать не надо, на новой работе пригодятся. Всё понятно?
– Понятно, – отозвался Павел, придерживая Дениса.
– Ну, с Богом! Держитесь основ, не впадайте в крайности!
Через десять минут пути Денис оттолкнул Пашу.
– Я чего, сам не могу?
– А что, можешь?
– Конечно!
– Ну, иди.
– Я, Паш, не понимаю. Что было? Она что, с этим?
– Ты про Алёну?
– Конечно!
– Похоже, с ним.
– Она же говорила, что любит меня!
– Она и ему говорила.
– Ну да, ну да… А как же так, разве можно говорить, что любишь, если не любишь?
– Ты моё мнение хочешь услышать или её?
– Что? А… да… Что-то я сильно стукнулся. Затылок болит.
– Это она тебя локтем. Отоши энпи учи. Классика. Падение ласточки.
– Ты занимался?
– Не особо. Просто японский знаю.
– А ты много языков знаешь?
– Ну… несколько.
– Научишь?
– Если захочешь.
– Вот, блин, больно. Можешь массаж сделать?
– А что, сильно?
– Сильно.
– Ну давай. Вот так.
Денис почувствовал,
