Баранов, твою мать! – заорал я, не обращая внимания на подпрыгнувших фрицев.
Баранов наконец-то включился и сам заорал:
– Ты понял, что это такое?! Ты вообще видишь, во что он нас!..
– Слава, это что? Ящик?
– Да какой на фиг ящик, откуда? Он куда мог ролик залил и крутит шарманку по кругу. Совсеть – вся, сайты – все, дальноволновки и эфэмы – до которых дотянулся.
– А сам где? В Союзе хоть?
– А я знаю? Я сам из Тюмени только еду!
– Я понял. Ладно, Слава, короче…
– Чего ладно-то? Что делать-то? Чего мне делать, скажи?
– Баранов, ты где родился? В СССР? Вот флаг тебе…
– Да пошел ты, – обиделся Баранов и выскочил из трубки.
Я положил телефон на колено задравшей голову Эльке и аккуратно сказал:
– Tuğan ildän tuyğan yuq1.
– Что такое? – спросила Элька.
– Да ничего. Домой ехать надо.
– Мы с тобой, – быстро сказала она.
– Эль, держи себя в руках. Еще два дня.
Элька замотала головой.
– Эль, щас обратный рейс искать, в чартер вписываться – гимор тот еще. Одному легче будет, чем троим. Потом, денег сколько потеряем. Давай хоть ты…
– Хорош глупости говорить, – сказала Эльмира.
– Дура ты упрямая, – буркнул я и посмотрел на море. Потом посмотрел на пляж. Потом посмотрел на гостиницу. И понял, что, может, проблем с организацией обратного рейса будет меньше, чем представлялось.
Граждане отдыхающие поделились на три части. Большая, представленная немцами, итальянцами и хохлами, безмятежно вялила окорока и животы. Средняя, в основном соотечественники не нашего извода, стары-млады-московиты, со светлым недоумением наблюдала за вихорьками суеты. Потому что меньшая, идентифицируемая как россияне зауральского типа, либо говорила по мобилам, либо спешно собирала вещи. Антон так и вовсе почти исчез в пышном кустарнике, окружавшем отель. Пакет безвольно болтал верхом на кромке бетонной дорожки – очевидно, на радость первому же любопытному хохлу.
– Тогда собираемся, – сказал я Эле и принялся закидывать на плечи полотенца. – Раз пошла такая пьянка, можем и не вписаться…
Элька подхватила Азамата, тут же усадила его обратно – парень только хихикнул, – молча распихала крема, очки и книги по пакетам, потянулась за сыном, я отобрал, и мы устремились. На полпути к отелю Эльмира не выдержала:
– Что случилось-то, скажи.
– Iñ zur sağış – watan suğışı2, – рассеянно объяснил я, соображая, куда лететь и как добираться до Союза.
Эльмира аж остановилась:
– С кем?
– С антисоветчиками, – хихикнул я.
– Я серьезно.
– Датка,
Нет насыщенья Родиной (тат.)
Огромная кручина – отечественная война (тат.)
