style="font-size:15px;"> Вдруг она услышала какие-то звуки в спальне.
Она быстро сложила бумажник, засунула его в карман куртки. Молниеносно вбежав на кухню, она налила стакан воды и, наигранно зевнув, вернулась в спальню.
Фил сидел на кровати, спустив ноги на пушистый коврик. Он повернулся и встал. Распущенные волосы до плеч взметнулись. Оголенный подтянутый торс, подсвеченный тусклым светом бра, заставил ее сглотнуть.
Сейчас, зная его настоящий возраст, она разглядывала его как ценный экспонат.
Она чувствовала себя сорокалетней теткой, которая совратила несовершеннолетнего. Но сколько бы не смотрела на него, почему-то не чувствовала, что он был настолько молод. От силы он выглядел на двадцать семь лет, точно не меньше. Может, все же она ошиблась? Не разглядела?
Он подошел к ней вплотную, пресс с кубиками коснулся стакана. Вода взметнулась и расплескалась.
Фил осторожно взял стакан воды из рук Алессии, сделал глоток и, охватив, девушку второй рукой притянул к себе.
– А я думаю, куда же ты пропала?
– Пить захотелось, – пропищала она.
Фил провел рукой по ее голой спине. Тысячи мурашек пробежались от места прикосновения по всему телу.
– Фил… Нет… Мне завтра на работу… То есть сегодня. Я уже старая бабушка.
Он засмеялся и, не отпуская ее, поставил стакан на тумбочку.
– Ну, ты скажешь.
– А сколько ты мне дашь? – улыбнулась она.
Филипп почесал подбородок, не стесняясь, осматривая ее.
– Лет двадцать пять? – он знал, что главному редактору “Davless-news” не могло быть двадцать пять лет, но в то же время он знал, что ошибки в возрасте в меньшую сторону льстили женщинам.
Алессия смущенно рассмеялась. Ей нравилось, что она молодо выглядела.
– А сколько же? – округлил глаза он. Журналистка потупилась и решила не врать о своем возрасте.
– Тридцать четыре. А тебе? – снизу вверх она посмотрела на него. Улыбка словно приклеилась к лицу. Она была журналистом и знала, в какой момент надо задавать интересующий ее вопрос. Она проследила за его глазами – в них не было удивления, когда она сказала свой возраст. Он или слукавил на счет ее внешности, или знал ее примерный возраст.
Филипп изобразил удивление на лице. В его документах было написано, что он Феликс. Марина обычно выбирала имена для поддельных документов в справочнике имен на ту букву, на которую начиналось реальное имя члена “Dominus Mortis”. Это упрощало запоминание имени.
Но вот возраст. Если Фил не ошибался, то по нынешним документам он должен был быть студентом. Лет двадцать.
Как ему сейчас.
Но что сказать Алессии? Как она воспримет, если он скажет свой реальный возраст? Да и стоит ли волноваться? Завтра он уедет и больше они не увидятся.
– Двадцать, – махнул он плечами, словно разница в возрасте в четырнадцать лет его совершенно не смущала. – Я студент.
“Двадцать…
