помощь. Но это понарошку, чувство такое, что всё это понарошку!
Звонит телефон.
– Алло!
– Привет!
– Привет!
– Как твои дела, как поживаешь?
– Да нормально.
– Что-то ты без оптимизма, что-то случилось?
– Ничего, с чего ты взял?
– Ну не темни, я-то уж знаю тебя. Давай, выкладывай!
– С чего ты делаешь такие выводы, не пойму? Ну хорошо, случилось. Дела у меня так себе, плохо, все не так как представлялось, понимаешь, надлом или разлом.
– Надлом, разлом, с ума сошел? Давай нормальным языком.
– Нечего рассказывать, так что-то случилось и все.
– Слушай, а давай напьемся, как раньше, ну помнишь? Напьемся без особой причины, просто так, а?
– Да, я да, то есть я с удовольствием, но я, занят я.
– Занят…?
– Подожди, ладно давай, в самом деле, давай. Я и сам ждал этого, но не знал, как предложить, не скажешь же давай напьемся, вот так просто, а ты сам, сам предложил, давай!
И вот вы напьетесь со своим другом, напьетесь просто неприлично, очень грязно, много и всего подряд. Прошло достаточно много времени и выпито тоже уже достаточно, достаточно чтобы поделиться всем своим, своим чувством одиночества с другом, с ним, который вроде бы спасает вас. Расскажете ему, как у вас все это, это, то есть как вы одиноки, пустите скупую «слезу» сожаления, пустите слезу, для того чтобы услышать какой-то совет, помощь, а он возьмет и скажет: «Как я тебя понимаю».
– Что? «Я тебя понимаю»! Да это же бред! В секунды вы поймете, что это все бред.
– Ты меня понимаешь? Да как ты можешь меня понять, да зачем я здесь, почему все это говорю, для кого?
– На следующий день боль усилится. К душевной добавится еще и физическая – жуткая головная боль и этот коктейль запахов «глубинок России» и одиночество, одно одиночество. Вчера думал: «Вот, напьюсь, напьюсь сильно, поделюсь с другом, выговорюсь», а сегодня понимаешь – только усилил свою душевную рану, то есть одиночество. Его стало еще больше, вся квартира – это одиночество, и вот эта та самая вещь, которая так раньше нравилась, тоже есть порождение одиночества. Твои зрачки незаметно увеличиваются, с каждой мыслью, гнев пробуждает неизведанное доселе в тебе. Кровь подступает к лицу – краснеешь, мелкая дрожь, дрожь от гнева и злости на одиночество, тебя начинает колотить, и в этот момент, в этот самый момент, момент человеческого накала и беспамятства ты издаешь очень громкий, дикий, животный и свирепый крик…
Тишина, наступила идеальная тишина. После того, что только что было, наступила тишина. Именно она сейчас необходима, для того, чтобы понять самого себя, для осознания своего страха. И вот ты стоишь или сидишь с этим пониманием, силы как будто покинули твое бренное тело, ты стоишь или сидишь и совершенно его не чувствуешь, не чувствуешь ног, рук, они есть, точно есть,
