и ослепительнопотому что никто на свете не знает
отчего у русалок зеленеют глаза
если бы не танец
если бы не ты
разве я могла бы станцевать кровь
которой умывается моё сердце
если бы не ты
разве я смогла бы танцевать жизнь
пронизавшую каждую мою клетку
если бы не ты
разве я научилась бы танцевать смерть
у черты где замирает дыхание
если бы не ты
разве я станцевала бы благодарность
в конце это славной песни
если бы не танец
как бы я смогла подарить миру
свою любовь
огонь
гори
гори проклятое солнце
гори и не требуй тепла
раз уж ты – огонь
дари
всё что есть у тебя
знакомым и незнакомцам
неистово и свободно
не экономь
гори дотемна
до края до дна дотронься
чтобы кипело
от встречи с твоей строкой
живи широко
никогда ничего не бойся
я буду дышать глубоко
чтобы ты горело
моресоль
она появляется с каплей солёной воды.
и даже от тихого всплеска может родиться.
её никто никогда не ловил,
находили следы:
то обточен крючок, то вовсе оборвана леска.
кто-то бросался в пучину её с головой.
а кому-то она так ни разу и не показалась.
ко мне она по-хозяйски, словно домой
приходит без стука.
молю её, чтобы осталась.
а после всего, растворившуюся без следа
ищу её в каждой капле, сорвавшейся с неба.
но в небе нет соли, только сырая вода.
и я тщетно бросаю в окно крошки тёмного хлеба.
когда дыхание глубже
когда дыхание глубже
сердце тише
в этом подвздошье
можно услышать
кое-что важное
как день от дня
жизнь струится
внутри меня
2018
зов
море волнуется
вагон метро приносит с собой
влажный запах моря
волна незнакомцев
уносит всё дальше от берега
на губах проступает соль
не смотри что мутны мои глаза
это море выплёскивается во мне
тихо-тихо зовёт своё дитя
надо идти
дальнее плавание
судёнышко к далёким берегам
весенним ветром гнало от причала.
и сколько бы досады не встречала
его измена, ржавым якорям
оно попутно цепи отгрызало,
зализывало бреши по бокам,
ещё не тёртым, но побитым малость.
а следом по воде струилась жалость,
змеился
