к совместному патрулированию продиктовано неблагоприятной криминогенной обстановкой и необходимостью оказания помощи работникам патрульно-постовой службы милиции. Подчеркивалось, что принятое решение является «конкретным ответом на требования советских людей об укреплении законности и правопорядка в стране, надежном обеспечении безопасности каждого гражданина». Основания для такой аргументации, безусловно, были. Несмотря на принимаемые правоохранительными органами меры, состояние правопорядка на улицах городов ухудшалось. Положение обострялось в связи с наличием у преступников значительного количества оружия, появившегося из «горячих точек». Росло число тяжких преступлений, все чаще совершались нападения не только на работников органов внутренних дел, но и на военные объекты, часовых…
Примерно такое же объяснение необходимости совместного патрулирования дал со страниц «Красной звезды» 29 января начальник управления Генерального штаба генерал-майор В.А. Соломатин, который ссылался на ухудшающуюся криминогенную обстановку. «Людям стало небезопасно появляться на улицах, в общественных местах, особенно вечером, – заявил он. – Усиление милицейских патрулей воинскими, безусловно, в какой-то мере оздоровит обстановку. Во всяком случае, принятые меры, по нашему мнению, будут нелишними».
Его разъяснения давали, в общем-то, представление о мотивах союзных властей, пытавшихся остановить ухудшение криминогенной ситуации. Удивительно, конечно, как всего за несколько лет с приходом Горбачева к власти возрос уровень правового нигилизма в советском обществе. А может быть, он всегда присутствовал в умах советских людей? А правопорядок в обществе власти поддерживали прежде всего страхом наказания и административным принуждением?
Ведь к 1991 году выяснилось, что всем пафосным разговорам с трибун съездов и конференций о высокой сознательности советских людей, их верности моральному кодексу строителей коммунизма грош цена. Все это были лишь красивые слова, рождающие иллюзии, в плену которых, возможно, оказались и сами члены Политбюро ЦК КПСС.
16,5 миллиона членов и кандидатов в члены партии, 26 миллионов членов ВЛКСМ оказались в 1991 году передовым отрядом советского общества только на бумаге, а в реальной жизни их авторитет в обществе был отнюдь невысок. Генеральный секретарь ЦК КПСС Юрий Андропов был, видимо, прав, когда в июле 1983 года сказал: «Если говорить откровенно, мы еще до сих пор не изучили в должной мере общества, в котором живем и трудимся, не полностью раскрыли присущие ему закономерности, особенно экономические. Поэтому порой вынуждены действовать, так сказать, эмпирически, весьма нерациональным методом проб и ошибок». В 1991-м время, отпущенное историей руководству КПСС для «проб и ошибок», вышло.
Противостоять преступности должны были органы внутренних дел и прокуратуры, в среду работников которых проник коррупционный вирус. Джинн преступности был выпущен «из бутылки» самими властями вместе с поспешным
