красу дубов глядят,
Пронеслись, и косы ивы
У корней ковром лежат.
Чародейка – осень пляшет,
Растрепав берез узор,
Только дали догорают,
Словно осени костер.
1997 г.
Зорька.
Алым пламенем сверкая,
Рассыпая перламутр,
Свечка-зорька золотая,
Королева ясных утр.
И кисейным дивным шелком -
Шаль ее из облаков
В свете радужном царицей
Озарила мир кругом.
Иней серебром березки
С ног покрыл до головы,
Чудо-льдинки, будто-слезки
С веток падали в кусты.
Воздух уж зимою пахнет,
И деревья как во сне
В лужах-зеркалах блистают
В белоснежной бахроме.
Позолотою искрится
Мокрый снег, ноябрь идет,
Вихрем в воздухе кружится
Странный темный небосвод.
1997 г.
Книгам.
Лунной пылью буквы на страницах
В мир таинственный опять меня зовут,
С милой книгой, как с родной сестрицей,
Жизнь я проживу за пять минут.
Для меня вы лучшие подруги,
Нет измены в вас, вы преданы всегда,
Вы учители мои, мои вы слуги,
Не покину вас я никогда.
И бывает, страшные обиды
Не могу стерпеть, не закричать
Только в книгах черпаю я силы,
Лишь они способны поддержать.
Сети сладкого обмана нежно
В сказочные страны позовут,
Я не буду вырываться, все забуду,
И с героем книги стану я шагать тут.
1997 г.
Хлебные колосья.
Зарделося янтарным блеском
Зерно пшеницы полевой,
От ноши тяжкой.
С тихим треском
Склонялся колос полевой
Земля заметно холодела,
За осенью придет зима,
И рожь, конечно, не хотела
В полях стоять, как сирота.
Уже мороз грозиться гневом
И дождик капает с утра,
И только дому с теплым хлебом
Не страшен холод и зима.
Роса продрогла, пашни черны,
А это поле, лишь одно,
Вокруг оглядывалось скромно,
Спасти пыталося тепло.
И семена колючек сорных
Колосья хлебные тесня,
Как будто кровь из
