черти эти, чтоб они все сдохли.
Вдалеке послышались звуки громкоговорителя. Военный джип ехал по главной улице. «Соблюдайте спокойствие. Поезд на Восток отправляется через два часа с главной платформы. Все желающие уехать, просьба явиться в штаб. Повторяю…» Уваров посмотрел на Мухова.
– Хочешь попасть туда? – спросил Владлен.
– А что еще делать? На этом автобусе мы не сможем так долго ехать.
– Больных они не возьмут. А вы сказали, что у вас жена болеет, – заметил хозяин.
– Мы попытаемся. Мухов, вы остаетесь или же с нами?
– Я остаюсь тут. Даже если здесь война начнется, я не хочу никуда ехать. Я слишком стар.
– А как же внук ваш?
Мухов не отвечал. Он закурил.
– Будет защищать Родину, – сказал он с достаточно мрачным взглядом.
– Он же такой юный! Да его же зашибут, – возмутился Уваров.
– Прежде всего он гражданин нашей великой страны. Потом он мужчина. А защищать отечество – это удел каждого мужчины.
– Вам его не жалко?
– Это мое дело и мой внук, понятно? Где ваш внук или сын?
Мухов стал чаще затягиваться. Он уверенно смотрел на Уварова.
– Внуков нет, зато дочь есть, и она сейчас сидит около своей матери и не хочет, чтобы та умирала.
Он выпучил глаза. Потом развернулся и пошел в автобус.
Больше Уваровы не видели ни Мухова, ни Пашу, ни этой милой пары. Каправнов с женой пытались пробиться в больницу. Они тоже пропали из поля зрения Уваровых. Люба с родителями отправились пешком в штаб. Там толпился народ. В обратную сторону шла старушка и плакала. Краем уха, Владимир Николаевич зацепил ее разговор с молодой сопровождающей, судя по всему, дочерью.
– Я же не больна. Я могу идти. Я могу идти.
– Мы найдем способ уехать.
Уваров в ужасе посмотрел на своих женщин. Анна Алексеевна выглядела из рук вон плохо. Она еле стояла и передвигалась с помощью Любы. Очередь в штаб двигалась довольно быстро. Там следовало сказать имя фамилию, при возможности предоставить паспорта. Сидящие за столами военные, оформляли людей и выдавали билеты. Кому-то отказывали из-за состояния здоровья. Уже через час, поезд должен отправляться, а Уваровы стояли еще далеко от столов с военными. Оставалось полчаса. Люба подошла к столу первая, таков был порядок, чтобы все по одному. Мужчина в военной форме, в годах, с седыми волосами и в очках спросил сначала, как зовут и откуда. Потом главный вопрос:
– С кем едете?
– С родителями, – ответила Люба с волнением.
– Сколько им лет?
Люба сказала.
– К сожалению вас на Восток отправить не получиться. Есть места до N.
– Это подойдет. Давайте, – обрадовалась Люба.
Военный выдал ей один билет, что немного озадачило Белозерову.
– А родителям билеты?
– Я
