к чужому телу, упиваясь чужими губами и наслаждаясь мгновениями.
Мы стоим и целуемся в темноте, а за спиной будто расправляются крылья. Я еще не готова улететь с Никитой Лисовецким, но он определенно движется в нужном направлении. Очень скоро я смогу забыть совсем другие жаркие и жадные губы, которые не могу выкинуть из головы даже сейчас.
Я отстраняюсь первой и ловлю жадный взгляд, но Ник берет себя в руки.
– Прости, – усмехается он, хотя в его голосе не слышно раскаяния. – Я слишком увлекся…
– Не слишком, – отвечаю я и улыбаюсь. – Но сейчас и правда пойдем спать.
– Это звучит как очень двусмысленное предложение.
– У этого предложения один смысл. Просто нам с тобой в одну сторону.
Ненавижу долбаных зожников, особенно если они затесались в семью. Так и говорю Максу, который затирает мне всякую хрень про режим дня, правильное питание и спорт всю дорогу до Верещагино. А это от аэропорта, между прочим, два с половиной часа. На чумную после перелета голову любая информация ложится тяжело, а уж раздражающая – тем более.
Мне просто хочется взять и придушить мелкого, но мелкий сейчас на полголовы выше меня и шире в плечах. А еще он мастер спорта – да много по чему мастер – и мой личный тренер. Поэтому вроде как может и должен нести ересь про необходимость спать по режиму, кушать грудку и не прогуливать тренировки.
Аргумент «я не тренировался и жрал в ресторанах, потому что хоть кто-то должен решать глобально семейные дела, а не только играться в свои игрушечки, такие как сеть спортивных клубов», его не впечатляет.
– В Лондоне тренирует крутой чувак по ММА! – вдохновенно возражает Макс. – Стив! Просто мегакрутой. Ты мог записаться на тренировку к нему.
– Ага, и радовать китайцев разбитой рожей? Макс, я ездил работать.
– Ну они ж все равно не прилетели. А так, ну Саш, почти десять дней пропуска! Знаешь же, в твоем возрасте это критично. Сразу идет регресс.
– Что ты говоришь про мой возраст, мелкий засранец?
– После тридцати начинает замедляться метаболизм, нельзя делать большие перерывы в тренировках.
– Ты меня достал. Я приду на тренировку. Приду. В понедельник. И не буду больше пропускать. Только если сдохну. Тебя такой ответ устроит?
– Почему в понедельник? – обижается брат.
– Потому что ты сам сказал, что до понедельника пьешь в Верещагино.
– Не-е, понедельник – это долго. С утра.
– Ты сдурел?
– Ну а что? Тренировка на свежем воздухе – это хорошо. Возьмем Ника, Дэна, его парней и прекрасно потренимся.
– Ты уверен, что парни Ника не сдохнут?
– Не уверен… – задумчиво отзывается наш семейный спортгуру, но тут же жизнерадостно добавляет: – Вот и проверим!
Как и все Лисовецкие, Макс обладает
