посредник, и покупает эти стены формально для себя, но по факту – для желающего остаться неизвестным генерала, поэтому не может ни пойти навстречу по цене, ни рассказать, что будет с клубом, так как сам не в курсе, и либо покупает клуб сейчас за оговорённую предварительно сумму, либо уезжает обратно в часть.
Кирилл понимал, что продавец может передумать и отправить его, такого красивого, ко всем чертям, но он и сам не знал в тот момент, чему будет больше рад – если купит клуб своей мечты и ввяжется в эту авантюру, или если не купит. Машину только любимую продавать, если что, очень жалко. При мысли о машине Кирилл так грустно вздохнул, что продавец только чертыхнулся, истолковав это по-своему: "Чёрт с тобой, армия, забирай. А то ведь осерчает генерал, будет твоя душенька на моей совести". Мужчина, явно уставший от этой проблемной недвижимости, сразу отдал Кириллу ключи, визитку с телефоном своего юриста и попрощался. А Кирилл сел в свою любимую машину, выкрутил басы на полную, чтоб музыка стучала громче сердца и поехал обратно в часть, к друзьям и сослуживцам – как-то ж надо решать поднятые с пола вот только что проблемы.
Друзья от поступка Кирилла, конечно, выпали в осадок, но людей, прошедших несколько горячих точек, так просто из строя надолго не вывести, поэтому, поржав от души над очень "новым русским", ребята принялись думать, как Кирке выйти из этой ситуации с наименьшими потерями: прибыль-то когда ещё будет, если будет, а коммуналка на клуб капает уже сейчас, и с учётом площади, страшно представить её размеры. А как сделать снова популярным очень модное когда-то заведение, никто себе не представлял: и годы не те, и задор не тот.
Да, все помнили старые добрые времена, когда сюда всегда стояли очереди на входе, и грозные охранники пускали только своих – и их, своих, было так много, что попасть в клуб со стороны, просто так, за любые деньги, было практически невозможно. Но с тех пор столько уже воды утекло…
Самый популярный клуб
"Нет мест", – в который раз невозмутимо отвечал огромный вышибала, чтоб развернуть от заветной двери страждущих, и при этом сканируя глазами очередь, чтобы махнуть какой-нибудь стайке красивых девчонок, залетевших сюда по наивности или глупости. "Вы к кому?" – грозно спрашивал он сверху вниз, чтобы узнать, можно ли пускать эту красивую цветную стайку глупых птичек в это лоно разврата и содомии. Если кто-то из девчонок называл имя или прозвище одного из постоянных клиентов, охрана узнавала по рации через персонал, ждут ли там каких-нибудь красавиц. Любовниц, жён, подруг в один заход не миксовали, что было очень разумно, хотя и тех, если они бывали тут хоть сколько-нибудь регулярно, тоже знали уже в лицо, и есть места в клубе или нет, через какое-то время уже могли решить и сами в зависимости от контекста, не беспокоя лишний раз клиентов. А вот к новеньким, конечно, приглядывались – чьи ж это такие есть (и будут).
"Да ни к кому мы, всё уже объехали, мест нигде нет, а у меня сегодня день рожденья. Ну пусти нас, ну
