части приехавших погонять. Кобели. Только вот меня эта грудастая ни разу не впечатлила, но настрой крушить и убивать запнулся за два шага до Скайлайна. Шутник, так рьяно плевавшийся в сторону моей Врыксочки, достал из машины букет лютиков и вместе с карточкой, на которой что-то быстро написал, протянул мне.
«Увидел их и сразу подумал о тебе,» – прочитала я и окончательно растерялась.
Сквозь тонированный визор шлема мне при всем желании было не увидеть глаз парня, но почему-то чувствовалось, что сейчас все его внимание сконцентрировано на моем лице. И это только усиливало состояние немого ступора от произошедшего. Я стояла с бейсбольной битой в одной руке и букетиком лютиков в другой, хлопала ресницами и никак не могла понять какого черта сейчас происходит и почему все с самого начала пошло не так. По всем моим предположениям фантик должен был если и не упасть в колени, вымаливая прощения, то, как минимум, трусливо свалить в туман после первого разбитого стекла. Но ни через минуту, ни через две, никто из нас так и не дернулся. Я посмотрела на лютики, на биту, на лобовое, которое так хотела расхреначить… Даже его подружка отошла в сторонку и стала распаковывать Чупа-чупс, хотя должна была как-то отреагировать на цветы. Или у них это в порядке вещей? «Что, вообще, за бред творится?» Лишь звуки шагов, раздавшиеся за спиной, и голос Крота вернули меня обратно.
– Так-так-так, – усмехнулся он, выходя вперёд и оценивающе скользя взглядом сперва по обвесу Скайлайна, а потом и по буферам блондинки. – Кто тут у нас весь такой расфуфыренный припёрся? Открой личико, не стесняйся. Сильно не обижу.
Крот попытался поднять визор, подойдя почти вплотную к парню, но тот неожиданно резко ударил его ребром ладони по протянутой к шлему руке и покачал пальцем. Словно грозная мамочка расшалившемуся ребенку.
– Сука… – чуть ли не по-детски обиженно прошипел Крот, прижимая руку к груди. Удивлённо посмотрел на запястье и осторожно пошевелил пальцами. Видимо удар пришелся в какую-то болевую точку или нерв, потому что от каждого движения его лицо перекашивало гримасой боли.
– Женя не любит, когда трогают его шлем, – проворковала подружка фантика, надув губы. – Особенно те, кто ему не нравится. А ты не в его вкусе. Да, Женя?
– А кто сказал, что он нравится мне? – спросил Крот, осклабившись. – Валил бы ты, Женя, пока шлем из задницы торчать не стал.
А Женя достал из кармашка очередную картонку, быстро чиркнул на ней пару предложений и показал блондинке.
– Прямо так и сказать? – спросила она и после кивка рассмеялась. – Женя говорит, что его пугают твои сексуальные наклонности, но если тебе такое нравится, то он может подсказать адрес магазина, где покупал шлем.
И дураку было понятно, что ещё немного и конфликт перерастет в банальную потасовку. За спиной уже сформировался полукруг
