style="font-size:15px;"> – Дай-то Бог, Лерушка. Столько времени на воде и каше…
– Бабунь, а ты надолго? – я решила перевести разговор из темы болячек в более приятную.
– А ты бы как хотела?
– Навсегда!
– Ну вот, значит, навсегда и приехала, – рассмеялась бабушка и замахала на меня ладонью. – А что? Ты меня давно зовешь. Да и Мироновна сказала, что осенью к своим перебираться будет. У нее же Ленка, младшенькая, замуж, наконец, вышла и вроде как даже на сносях. Поедет с внучатами помогать. Все не одной дома сидеть, да и Степка, муж Ленкин, уговаривает к ним переезжать. Чай и тут соседи почти. Вот я и подумала, что тоже пора внучку уважить. Ежели не выгонишь.
– Бабуль! Да я только рада! – я со счастливой улыбкой обняла ее и на распев протянула. – Ух и заживем мы с тобой теперь!
– А что нам еще остается делать, Леруся? – засмеялась ба, взъерошивая мои волосы ровно так же, как делала это, когда я была маленькой и приезжала к ней в деревню. – Кулемушка ты моя любимая!
Мы просидели с ней на кухне почти до самого утра, обсуждая новости, произошедшие за время с нашей последней встречи. А так как мы виделись с бабулей чуть ли не полгода назад, в новогодние праздники, то их оказалось очень много. Я буквально светилась от счастья, наблюдая за тем, как бабушка ставит тесто на пирожки. И пусть их мне тоже нельзя было есть, все эти запахи, бряканье посуды и ее такая необъяснимо милая суета словно возвращали меня в ее дом в деревне. Там я все лето носилась, как очумелая, с другими детьми, ползала за яблоками по деревьям и впервые выпросила у соседского мальчишки дать мне покататься на мотоцикле по полю. Воспоминания нахлынули такой теплой волной, что, только когда разговор зашёл о маме, улыбка на моих губах потускнела.
– Ольга не звонила?
– А зачем? У нее там новая семья. Так, на день рождения отметилась и все. Лучше бы вообще не звонила.
– Говорила я Лешке, что не пара она ему. Так нет же. Прости, Господи, душу мою грешную. Городская да непутёвая, что с нее взять.
Бабушка никогда ее не любила и даже не пыталась это скрывать. Особенно после того, как папа попал в больницу. Вроде и не было ничего особо страшного в аварии – пара сломанных ребер и несколько ссадин. Только мама взяла и подала на развод. Даже не стала дожидаться, когда его выпишут. Помню, как я ревела и умоляла ее остаться, но мои слезы тогда, кажется, лишь добавили скорости сборам. Уже потом, гораздо позже, я поняла, что вместе с отцом она вычеркнула из своей жизни и меня. А бабушка, наоборот. И до этого она во мне души не чаяла, а уж после. Столько любви и ласки я больше ни от кого не чувствовала. Даже папа смеялся, что нас с бабулей нельзя надолго оставлять вдвоем. Хотя любил он меня не меньше и баловал в разы больше. А когда его не стало, в моей жизни остался только один родной человек – бабушка Аня. Мама даже не пришла на похороны.
Конец
