мужчину. Он протиснулся мимо, тихо поблагодарив.
Когда он зашел в гостиную, Груня раскладывала рагу. Прямо так, с половником в руке, она плюхнулась на стул.
– Пришел? Сам пришел? – радостно спросила она.
Эли покраснел. Я показала ему на стул, принесла приборы. Груня положила покушать. Ну, как положила. Просто горой сложила ему в тарелку все, что оставалось в кастрюле. Подумала, что еще пару таких гостей и мы разоримся.
Мы с азартом наблюдали, съест все Эли или нет. Был бы тотализатор – сделала бы ставку. Эли съел все. Куда это поместилось- загадка. После обеда поблагодарил нас и отправился с Груней по комнатам. Мы с Зосей пошли во двор гулять. Ребенок рвал цветы, я ей плела венок, сидя на дровах.
Вышел мужчина. Осмотрел двор и дрова.
– Их нужно порубить и сложить. Такие вы в печь не сможете положить. У вас есть топор?
– Есть! Есть у нас топор! Бегу-бегу за ним! – крикнула Груня и унеслась в дом. Откуда у нас топор?
Я пересела подальше. Эли снял камзол и рубашку, оставшись в брюках и сапогах. Я покраснела и вспотела. К своему стыду, раздетого мужчину, пусть даже по пояс, я в своей жизни еще не видела. Поэтому залипла, смотря, как он рубит дрова и под кожей перекатываются мышцы.
– Хорош, да? – раздалось возле уха. Я вздрогнула и повернулась. Рядом, подложив руки под челюсть, сидела Груня и томно вздыхала.
– Откуда у нас топор? – спросила ее.
– В дровах валялся. Я же утром их тоже рубила.
– Так ты сама можешь?
– Могу. Но на то, как Эли их рубит, можно смотреть вечно. Красавчик.
Груня подскочила с дров, сбегала в дом и принесла крынку с водой.
– Попей, милый! Успеешь еще поколоть все! Такой хозяйственный мужчина. А мы все одни, да одни. Ни помочь, ни защитить нас некому. Так еще и ребенок на руках. Кому ж такая докука нужна?
Мужчина взял кувшин и начал пить. Капельки воды стекали по подбородку на грудь, остужая разгоряченное тело, покрытое испариной. Он бросал на меня быстрые взгляды. Я покраснела. Нужно как-то прекратить сводничество Груни.
Нет у меня опыта отношений. И не хочу. Ни одолжений, ни снисхождений до меня. Мне уже рассказывали, что я и по статусу, и по профессии человек даже не второго, третьего сорта. И должна визжать от радости если за ручку дадут подержаться. А уж если пригласят в койку – бежать, теряя тапки. А я не хочу так. Лучше уж одной. У меня вон Зося есть, ее поднять нужно. Сейчас еще и Груня.
Встала и пошла в дом чернее тучи. Ходят тут всякие. Жить спокойно мешают.
Через некоторое время услышала на улице то-ли смех, то-ли плачь Зоси. Выбежала на крыльцо. Эли держал на руках девочку и подкидывал вверх. Она при каждом полете заливисто смеялась и просила: – Еще!
Увидев меня, он поставил ее на землю и подошел.
– Я, пожалуй, пойду.
– Хорошо.
– Извини, я, наверное, обидел тебя сегодня.
Подняла
