понимаешь?
Талия побледнела и повисла на его руках, глядя на мужа расширенными от ужаса глазами.
…Лео открыл глаза и поморщился. Поврежденная челюсть давала о себе знать сигналами острой боли. Он широко раскрыл рот и, превозмогая боль, резко дернул челюсть. Послышался неприятный щелчок, но он означал, что челюсть встала на место.
Почувствовав себя немного лучше, юноша осмотрелся по сторонам. Его держали в камере. Он подошел к решетке и дернул ее что было мочи, но клетка оказалась весьма прочной. Обычные прутья он вырвал бы, совершенно не напрягаясь, а эти явно были непростыми.
– Эй! Кто-нибудь! Выпустите меня! – выкрикнул в темноту, но на его зов так никто и не явился.
Разумеется, юноша не рассчитывал на то, что его выпустят, но ему было совсем невмоготу от этого бессмысленного сидения в камере. Если ему суждено стать таким же «отмороженным», как и все остальные воины в замке, то он предпочел бы, чтобы это уже произошло. Ожидание угнетало его, не давало покоя.
– Сэр Ортэ, Лео, это вы? – услышал он позади себя сдавленный мужской голос.
Юноша резко повернулся на звук и понял, что за решеткой в соседней камере кто-то есть. Он подошел поближе и вдруг с удивлением узнал сэра Дэкстера.
– Что вы тут делаете? – немного холодно поинтересовался, памятуя о том, что еще недавно именно сэр Дэкстер намеревался схватить его друга и доставить прямо в лапы их главного врага.
– Он держит меня здесь! – ответил мужчина, упрямо сжав зубы. – Я пытался вырваться, но, увы, безуспешно.
– Но почему Солд засунул вас сюда, вы ведь так верно служили ему? – с нотками неприкрытого сарказма в голосе произнес Лео.
Проигнорировав выпад в свою сторону, сэр Дэкстер ответил как ни в чем не бывало:
– Ты верно сказал, «служил», а теперь не служу!
– Что так? Платят мало? – не унимался Лео.
– Послушайте, Лео, мне и правда очень жаль, что я посмел поднять на вас и ваших друзей свой меч. В свою защиту могу сказать лишь то, что это был не я – я не принадлежал себе. Вы даже не можете себе представить, как это ужасно: ощущать себя в плену чьего-то навязчивого влияния. Ты не можешь поступать иначе, не можешь перечить, одним словом, не принадлежишь себе и даже не понимаешь этого. Но ваш друг Хью (я не знаю, как это ему удалось!) сумел разбудить мой разум. Пока мы возвращались в замок, я все еще находился в каком-то тумане. Уже начал кое-что понимать, но этого было недостаточно для того, чтобы полностью прозреть. К тому же здесь, в замке, остались все мои родные, и я не мог не вернуться. Но когда я предстал перед Солдом, я вновь почувствовал, как он старается подавить мою волю. Я старался держать в голове слова Хью, которые он произнес там, на поляне, когда приказал нам остановить схватку. Я и сам не понимаю, как это вышло, но это помогло, Солд не смог вновь усыпить мой разум, и я не скрывал этого. Возможно, мне стоило притвориться, просто промолчать, но я не мог! Я ненавидел его всей душой и теперь ненавижу еще больше! Знаете, он каждый день приходит
