мысли о безумии вновь полезли в голову. Жаль, не дозвонился Марине. Для начала извиниться, но и поддержка неравнодушного человека была бы кстати.
Влекомый дурным предчувствием, набрал другой номер. В трубке застыла тишина.
– Я приехал. Впусти меня.
– Да кто ж тебя держит, заходи! – смеется Алена.
За моей спиной открываются двери входа, ведущего на кухню. Ещё секунду назад там ничего не было, только выжженный пламенем пустой проем. Но вот выходят двое в черных фартуках, похоже повара, закуривают. Призраки словно не замечают дождя, обгоревших стен и размытой сажи под ногами.
– Работаете здесь? – спрашиваю я, едва дыша. Сложно говорить с теми кто уже мертв, но не знает этого.
– Угу.
– Я знаю Алену, пит-босса, – отвечаю я на подозрительные взгляды. И брякаю, не подумав. – Ну как работается-то?
– Заказов ночью мало, лафа, – говорит один.
– А на кухне остался кто?
Мужики переглянулись, но ответили.
– Нас двое на смене. Алена сама и отправила на перекур. Говорю же, мало заказов.
– А можно я здесь пройду, чтобы не обходить?
– Не-не. – Машет руками самый разговорчивый. – Служебное помещение. Если Алену знаешь, то и вход найдешь.
Не силой же мне прорываться. Я собираюсь уходить, но сделав несколько шагов, оборачиваюсь.
– Знаю, что прозвучит бредово, но, мужики, я вас прошу, не включайте больше сегодня плиты. Чтобы не произошло. Просто поверьте: возможна утечка газа. Не. Включайте. Плиты, – чеканю я каждое слово и ухожу под тяжелыми взглядами.
Не знаю, поверили они или нет, но попытаться стоило. Перед нужным мне входом в нерешительности замерла осунувшись фигура пожилой женщины. Ещё один призрак? Но женщина смотрит так на меня, с округлившимися глазами и раскрытым ртом, будто призрак здесь я.
– Мне надо туда… – сбивчиво объясняет она. – Мой сын там… позвонил. Мама, мама, приедь. Ему плохо. Мне надо туда…
– Не надо. Я сам его приведу, слышите? Не надо вам туда. – Слова раздаются эхом в моей голове, будто я слышу их со стороны. Это придает мне уверенности.
Женщина кланяется и трижды чертит в воздухе крест. Возможно, так и нужно, возможно, люди в рясах здесь бы помогли. Но в лица собственных страхов нужно смотреть самому.
Я толкаю тяжелую железную дверь, и секундная стрелка на моих часах замирает.
***
Сразу после длинного и действительно узкого, не шире двух метров, коридора, казино встретило меня музыкой и привычным дымом сигарет.
– Я только утром прилетел из Европы, так мне сказали, что ваше заведение сгорело. Представьте себе мое удивление, когда вы позвонили. – Толстобрюхий дядька громко распинался у входа, держа одной рукой бокал с коньяком, а в другой сжимая Аленин локоть.
– Как видите, все у нас в порядке. Слухи, не более, – улыбнулась пит-босс.
– Рад,
