на зарядку после длительного применения его ночью в незапланированных целях.
– С сыном Марии, – срывается резко с ее губ. Она заправляет кровать, встряхивая дважды покрывалом, отчего порывы воздуха с пылью поднимаются вверх, словно в этом проявляется её ненависть.
– Мам! – закатив глаза, отрезаю я.
Я не намерена сообщать ей, с кем у меня сегодня состоится встреча.
– Я поняла, нет, значит, нет. Но ни в коем случае не встречайся с ним! Он тебе не нужен, – бурчит она.
– Идем завтракать уже, – подстрекаю ее я, чтобы не заострять тему о Джексоне, Марии пока мы не разругались.
– Мам, ты очаровательна в этом серебряном, с пайетками, платье длины миди… – держа вещи мамы, стоя в примерочной комнате, осматриваю я наряд, подобранный мной маме. – Будешь вся сиять.
Мама делает оборот вокруг себя, ослепляя блеском.
– А я и стройная-то в нём… – Не может она насмотреться на себя, становясь в разные позиции, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. – И пару моих лишних «килограммчиков» незаметно, – выдает комплимент она себе, что смешит меня.
– А этот глубокий вырез… – произношу с выражением я, шутя: – Я думаю, он понравится Марку!
– Милана! – тыркает она в меня указательным пальцем и снова не отрывается от отражения себя в зеркале. – Оно мне так нравится. Берём.
– Да неужели, ты уже весь магазин перемерила… – закатываю я глаза и смотрю на время. О нет. Оно как раз не стоит на месте. У меня в запасе остается час до встречи с Джексоном, значит, нужно быстее подобрать что-то мне, что является затруднительным, так как я придирчива к любым деталям одежды. В противном случае придется искать наряд дома из тех, что уже имеется в моем «маленьком» шкафу, с которого, как говорит мама: «Всё вываливается».
Пока мама расплачивается на кассе, я всматриваюсь в расположение других магазинов в торговом центре. Мое внимание всецело устремляется на платье, висящее на манекене, напротив бутика, в котором находимся мы.
– Мам, я отойду… – бурчу тихо я, не спуская взгляда с макета.
Озаренная виденьем платья я размашистым шагом иду к нему, разглядывая это перламутровое с золотым отливом, приталенное, со спущенными плечами, длинное «платье-рыбка».
– Оно великолепное… – округляя глаза, я останавливаюсь перед ним, изумляясь еще больше. – Имею я возможность померить его?
– Да, вы вовремя. Оно последнее осталось, – отвечает мне продавец-консультант, обозревая пристально меня. – Если я не ошибаюсь, размер платья, висящий на манекене, должен Вам подойти. Сейчас сниму его Вам для примерки.
«Так всегда, если мне что-то безумно нравится, то оно остается последним».
Мужчина продолжает странным образом глазеть на меня, словно я манекен. Это меня смущает, отчего я смотрю в пол. Что ему нужно?
– Я видел Вас на обложке журнала. Вы модель?
«Неужели этот тип, лет пятидесяти, регулярно просматривает модные журналы?»
– Да, –
