перед тобой в комнате находится твоя улучшенная версия и смотрит на тебя. Чувство такое, что, мол, нельзя ронять свое достоинство.
Так или иначе, все, что я хочу сказать, так это то, что было такое время – может, день, может, несколько дней, не могу точно припомнить, – когда все, казалось, собралось вместе. И конечно, это был период, когда возможно разрушить все одним ударом.
2
Еще о паре вещей следует упомянуть до того, как мы пойдем дальше.
Прежде всего, моей маме шел тогда тридцать второй год. Она была на два года старше Дэвида Бэкхема, на год – Робби Уильямса и на четыре года моложе Дженнифер Энистон. Она знает все даты их рождения. Если хотите, она может составить список и подлиннее. Правда, по-настоящему молодых людей в нем не будет. Она никогда не скажет: «Я на четырнадцать лет старше Джосс Стоун» или что-нибудь в этом роде. Она все знает только про людей примерно ее возраста, которые хорошо сохранились.
Сначала до меня как-то не доходило, что она чересчур молодая, чтобы быть матерью пятнадцатилетнего парня, но мало-помалу это стало казаться мне странным, в тот год особенно. Во-первых, я вымахал на десять сантиметров, так что все больше народу думало, что она не мать мне, а тетя или даже сестра. А главное… Не очень хорошо, конечно, говорить о таком. Я вот что сделаю, знаете ли. Я просто перескажу свой разговор с Кролем, ну, это парень такой, я его по скейтингу знаю. Он меня на два года старше и тоже ходит в Грайнд-Сити, так что мы иногда встречаемся на автобусной остановке, ну, или еще в чашке – это другое место, где мы катаемся, когда влом ехать в Грайнд-Сити. Это не чашка на самом-то деле. Это нечто вроде бетонного бассейна, который сделали для тех, кто живет по соседству, но воды в нем сейчас нет, потому что администрация вдруг забеспокоилась, что, мол, там могут утонуть маленькие детишки. Я бы на их месте лучше озадачился тем, что детишки могут попить воды оттуда, потому что народные массы, возвращаясь из кабаков, вовсю в этот бассейн отливали. Однако сейчас там сухо, и если ты хочешь покататься, а времени у тебя всего полчасика, то лучшего места нет. Мы там втроем катались – я, Кроль и Мусорник, который толком и кататься-то не умеет, потому его так и прозвали, но, по крайней мере, говорит дело. Если хочешь поучиться кататься – смотри на Кроля. Если хочешь поговорить, чтобы разговор был не совсем туфтовым, побеседуй с Мусорником. Если бы мы жили в лучшем из миров, там обязательно был бы кто-нибудь со сноровкой Кроля и с мозгами Мусорника. Но мы живем не в лучшем из миров…
И вот как-то вечерком я болтался вокруг чашки, и Кроль там был, и… Ну, я уже намекал, что у Кроля черепушка варит фигово, но все равно… Вот что он сказал:
– Эй, Сэм…
Я говорил вам, что меня зовут Сэм? Ну так теперь знайте.
– Все пучком…
– Как дела, парень?
– Нормалек.
– Ну и славненько. Я что спросить хотел. Знаешь свою мамку?
Ну, сами посудите, что я подумал? Что он не в себе.
– Да, – говорю я. – Знаю я свою маму.
– Она
