они могли жить спокойно.
Таэру, не сдержавшись, снова вздохнул. Назойливые мысли никак не желали покидать голову.
Покинув Кейтара Таэрин в Тессариге, сиды направились на поиски места, которое, по их мнению, более всего подходило бы для того, чтобы назвать его новым домом. Выбор был сложен. Во-первых, странствуя неведомыми смертным эфирными путями, определить конечный маршрут было достаточно сложной задачей даже для многомудрых старейшин. Во-вторых – несмотря на то, что сиды, в отличие от смертных, спокойно могли передвигаться по эфирным планам, почти не подвергаясь воздействию тамошнего воздуха[17], иммунитета от атак тварей у них не было. И наконец, в-третьих – далеко не всякий лес мог подойти для их нужд.
Кейтара Таэрин – это, по сути своей, средоточие магии сидов, место, пропитанное ею насквозь, призванное сплотить их народ, стать его сердцем. Покинутый ими лес в Тессариге был таковым изначально, но будучи оскверненным во время Вторжения, потерял свою значимость. Старейшины понимали, что новый лес, который они сделают своим домом, должен быть подвергнут полной трансформе, впитать в себя магию сидов, которая изменит не только его форму, но и саму суть. Далеко не каждый лес способен выдержать подобные перемены. Помимо того, что любой лес сам по себе является живым, единым существом, инстиктивно сопротивляющимся внешнему воздействию, он, ко всему прочему, должен обладать достаточной чистотой и силой для принятия изменений, в противном случае, трансформа грозит обернуться полной катастрофой.
Поиски были долгими. Изматывающие странствия по эфирным планам стоили жизни многим воинам и даже магам. Наконец, год спустя, в видениях старейшинам явился остров в тварном мире, расположенный меж двух морей, что звался людьми Данбаром. Радости сидов не было предела, когда, покинув наконец Эфир, осенью они ступили на покрытые хвоей поляны, услышав воспевающий жизнь птичий щебет.
Данбарский лес был прекрасен. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь кроны вековечных деревьев, окрашивали золотом пожелтевшую листву, усеявшую девственно чистую чащу, свободную от присутствия разумных существ. Чуткий слух сидов улавливал птичьи трели, мельтешение зверей и неслышную ни для кого иного музыку. Где-то там, среди крон и ветвей, билось незримое сердце леса.
Началась работа. Мастера Жизни пели деревьям и камню, ускоряя рост, меняя форму. У сидов никогда не было плотников и камнерезов. Они считали кощунственной саму мысль о том, чтобы насильственно менять форму дерева и камня. Строительная работа целиком ложилась на плечи магов. Из ремесленников у сидов были лишь кузнецы – весьма уважаемая каста, представитель которой всегда заседал в совете старейшин. Именно они отвечали за создание оружия, сильнейшего и самого могущественного во всей ойкумене, что бы там не утверждали надменные и упрямые гномы. Именно из рук кузнецов выходили сайралаг – знаменитые звездные клинки – мечи невероятной силы и мощи, оружие старейшин, сильнейших из магов и чайанар – стражей обители.
Слившись с материальным планом, воздух Эфира изменил собственную структуру, что привело к изменению магических потоков у части сидов и появлению так называеваемых тайшар.
