снова здорово: опять ссора промеж них затеялась. Вот раз слушала их соседка и говорит:
– Маремьянушка, что это у тебя со старым-то все нелады да нелады? Сходила б ты на край села к бобылке. Бобылка на водицу шепчет… Людям помогает, авось и тебе поможет.
«А и впрямь, – подумала старуха, – схожу к бобылке…»
Пришла к бобылке, постучала в окошко. Та вышла.
– Что, – спрашивает, – старушечка, тебе надобно?
– Да вот, – отвечает бабка, – пошли у нас нелады со стариком.
– А подожди, – говорит бобылка, – немного.
И сама – в дом.
Вынесла старухе воды в деревянном ковше да при ней же на ту воду пошептала. Потом перелила ее в стеклянную посудину, подает и говорит:
– Как домой придешь да как зашумит у тебя старик-то, так ты водицы-то и хлебни; да не плюнь, не глотни, а держи во рту-то, пока не угомонится… Все ладно и будет!
Поклонилась старуха бобылке, взяла посудину с водой – и домой. И только ногу за порог занесла, как старик на нее и напустился:
– Ох уж мне эти бабы-стрекотухи! Как пойдут, так словно провалятся! Давным-давно самовар пора ставить, а ты думать забыла! И где это ты запропала?
Отхлебнула старуха из стеклянной посудины, да не плюнула, не проглотила, а, как велела бобылка, держит во рту.
А старик видит, что она не отвечает, и сам замолчал. Обрадовалась старуха: «А и впрямь, видать, водица эта наговорная целебная!»
Поставила посудину с водой, а сама – за самовар да и загреми трубой.
Услышал это старик:
– Эка нескладна-неладна! Не тем концом руки, видать, воткнуты!
А старуха хотела, было, ему ответить, да вспомнила наказ бобылки – и опять за водицу! Хлебнула и держит во рту.
Видит старик, что старуха ни словечка ему супротивного не говорит, дался диву и… замолчал.
И пошло промеж них с той поры все как по-писаному: снова, как в молодые годы, людям на загляденье. Потому, как только начнет старик шуметь, старуха сейчас – за наговорную водицу!
Вот она, сила-то в ней какая!»
Глава 2. Как ощутить радость жизни
Танталовы муки
В далекой древности в Лидии, у горы Сипила находился богатый город, называвшийся по имени горы Сипилом. Правил в этом городе любимец богов, сын Зевса Тантал. Всем в избытке наградили его боги. Не было на земле никого, кто был бы богаче и счастливее царя Тантала.
Боги смотрели на своего любимца как на равного себе: часто пировали в золотых чертогах Тантала, и так же часто Тантал бывал у богов на Олимпе, куда не всходил ни один смертный. Тантал принимал участие в советах богов и пировал за одним столом с ними во дворце своего отца громовержца Зевса.
И Тантал возгордился. Он стал считать себя равным богам, начал вести себя высокомерно. Возвращаясь с Олимпа, Тантал брал с собой пищу богов – амброзию и нектар – и давал их своим смертным
