style="font-size:15px;"> Текущих медленно сквозь призму эр
Таинственной арабской чудной вязью.
Он в них свои желанья находил
И насыщался вдохновеньем словно.
Стихи Хафиза искренне любил
За тонкость чувств и ювелирность слова.
Миры иные открывая в них,
Воспринимал живое совершенство.
Забыв о годах, быстрых и лихих,
В покое мысли находил блаженство.
И накопляя рои новых чувств,
Взрывался вдруг необъяснимой силой
Стихов, как будто вырванных из уст
Самой, уже проснувшейся России.
Когда Прованс, свободным, вольным став,
Принял распад империи великой,
Он миру много радостного дал.
В нём рыцарство прекрасное возникло.
И рыцари, ценившие любовь
И честь, и справедливость, несомненно,
Жить не могли без песен и стихов,
Ловя любви прелестные мгновенья.
Их не прельщала грубая вой на,
Страдания людей и ужас смерти.
В жестокие те, злые времена
Явленье это было явно светлым.
Наполненные чувством доброты,
Страстям любви, неукротимым, бурным,
Отдавшись, нежные свои мечты
Стихами выражали трубадуры.
И песнями под музыку они
Иные дали для людей открыли.
И Возрожденья золотые дни
Приблизив, всю Европу разбудили.
Век золотой Европы наступил.
Титаны мыслей, чувств, страстей явились,
И каждый мир собой вдруг удивил.
Таланты в них великие открылись.
Микеланджело, Рафаэль, Тассо,
Да Винчи и другие исполины
Свой яркий след оставили во всём,
Чем живо человечество и ныне.
Но Данте был поистине любим
Моим героем, Данте и Петрарка.
Их дух святой плыл над землёй, как дым
Костра любви, пылающего ярко.
То вспыхивала очень сильно страсть,
То гасла, но совсем не угасала.
Была сильна поэзии их власть,
Она людей от грустных дум спасала
И, в каждом сердце оставляя след,
Напоминала всем о нежной страсти.
Вот почему любил их мой поэт.
Но он искал в любви реальной счастье.
Эпоха Возрождения дала
Земле и людям множество открытий,
К прекрасной цели каждого звала,
(В те дни мечта была с любовью слита),
Поэзией великой одарив,
Всех обласкать спешила добрым словом.
Как солнцем ярким мир весь озарив,
Она смягчала жизни лик суровый.
И, затаив дыхание,
