имя у него вполне соответствовало его личности и фигуре: высокий и мощный – гора горой, а про его «трехголовье» можно только байки рассказывать. Мол, одна голова падает – другая на ее месте вырастает. Так это о том, что из любой неприятности, из любого катаклизма Иван Горыныч выйдет легко, еще и с прибылью. Голос у него было мощный, басовитый. Такой жадный до жизни, темпераментный мужчина мог и на домочадцев, и на подчиненных поорать.
Женат он был не один раз, потому как щедрый и любвеобильный Горыныч любил женщин обожающих его. Следует заметить: обожающих его самого, а не только его деньги и статус. Вообще, любил он в обществе льстецов оды хвалебные слушать. Охоту любил, рыбалку, шумные застолья. При таком образе жизни и потребности соответственные были. Не покладая рук расширял свой бизнес Горыныч. Сделки новые заключал, до банкротства доводил конкурентов. Но потребности росли и множились. Вот захотела его новая жена терем о семи этажах. Мол, у Кащея только пятиэтажный. Чем мы хуже? Будет терем!
Затеял стройку Горыныч. Да так увлекся, что построив, продал терем иноземному чародею. Теперь женка девятиэтажный терем требует с садами висячими. Тут уж успевай поворачиваться.
Вот в этот самый момент и пожаловал к нему важный тип. О делах договариваться.
– С предложением я к вам выгодным, – бурчал низким голосом в свою бороду Чародей из земель юго-восточных.
– Каким же это? С удовольствием послушаю, – Горыныч сделал широкий жест рукой, демонстируя свое гостеприимство и готовность к «добрым» бизнес-отношениям.
– В здешних лесах можно ценное сырье выращивать на продажу, цех построить по переработке его. Открой дипломат, покажи наши образцы, – приказал он слуге.
Перед глазами Горыныча возник большой ассортимент разных таблеточек и порошков.
– Что это? Осмелюсь спросить, что за аптеку вы мне предлагаете?
– Именно! Аптеку по снятию ответственности и получению быстрого кайфа. Все деревни-города запляшут от радости, жители заботы выкинут из головы, будут бредовым фантазиям предаваться. А когда народец в бреду, им легко манипулировать. А самое приятное, что товар мой вне конкуренции. Кто подсядет на него – тот навеки нашим покупателем будет. Особенно его молодежь жалует, на танцульках употреблять любит. То есть это все гадость ужасная!
У Горыныча брови на два вершка вверх поднялись, а потом опустились. Его домашние знали, что это первый признак приближающейся бури. Но Чародей не знал, а потому продолжил втюхивать свою дрянь.
– Выгодное дело, озолотитесь, а от вас всего-то надо: мне в аренду свои делянки в лесу сдавать, ну и торговые ряды в городах и селах. Быстро народ распробует и одуреет.
Взревел вдруг Горыныч, не смог он дальше это «деловое» предложение слушать. Так взревел, что от первого до пятого этажа его терем зашатался!
– Да, за кого ты меня принимаешь, Чародей поганый! Чтобы я, отец тридцать пяти детей, стал молодежи заразу продавать, чтобы народ русский губить этой дрянью начал? Ты как меня оскорбить своей мерзостью
