это и спасло тебя сейчас. А теперь еще вопрос, – грозно проговорил он, повернувшись к Дориэлю, – почему дал взять под стражу невиновных девчонок? Зачем мне голову морочишь этим судом, если убийца где-то за пределами этого зала ходит?
– Я не мог быть уверен, что Имани не убийца, – спокойно ответил Дориэль.
– Ты не мог? Дориэль, ты же столько лет направлял ее и ее подругу. Что, не можешь знать подноготную подопечных своих? Я знаю, что и без считывания подсознания можно понимать, кто перед тобой, – не унимался монарх.
– Имани для меня закрытая книга. Я никогда не мог понять, чем она движима, тьмой или светом.
– Почему? – король повел недовольно бровью.
Дориэль окинул меня взглядом и после непродолжительного молчания сказал:
– Потому, что мне кажется, что она стригфаэр. Наполовину.
Едва только он сказал это, как в зале зашелестел удивленный шепот.
– Что значит кажется? – король грозно посмотрел на меня.
– Мать никогда не говорила, кто ее отец. Но все знают, что беременной она вернулась из плена. Даже не так. Это я ее привез оттуда. Молоденькую семнадцатилетнюю целительницу я забрал на Мертвом острове тогда, когда привез вам голову его правителя. Девчонку я тогда нашел не в общей темнице, а в отдельной камере. Она была чистой, накормленной и не исполосованной железными розгами, как все остальные пленники. О том, что она пленница, напоминала лишь темница, в которой она находилась. На мой вопрос, почему она содержится не так, как все остальные, девушка ничего не ответила, лишь показала свой едва начавший округляться живот и заплакала. Более я вопросов не задавал, зная, как восьмой ковен относится к нашим женщинам, попавшим к ним в плен. По приезду мать Имани не стала избавляться от ребенка, как это сделали остальные, которые оказались в таком же положении. Только она и мать Эсмиры приняли тогда решение рожать детей от врагов.
– Но почему сразу стригфаэр? – гневно спросила я, поскольку хоть и знала подноготную своего зачатия, но то, что отец был из династии стригфаэров, мать никогда такого не говорила и под что меня подводил Дориэль было просто немыслимо.
– Ваше величество, можно? – спросил Дориэль, указав на меня.
Король кивнул в знак согласия и ведьмак подошел ко мне.
– Имани, я просто покажу твою шею, – сказал он.
– Зачем? – возмутилась я, когда он взял рукой мои волосы.
– У всех стригфаэров есть метки, – он развернул меня к королю и приподнял распущенные волосы. – Видите маленький знак в виде символа бесконечности, словно выжженный, на коже. Он появляется, когда стригфаэрам исполняется восемнадцать. Своего рода магическое клеймо. Восьмой ковен, символ бесконечности и власти.
– Почему ты не сказал раньше об этом? – просил король.
– Она росла у меня на глазах. Я предполагал, что она из стригфаэров, но доказательств у меня не было. Я не хотел ломать ей жизнь заранее, просто опираясь на предположение,
