отделение были нараспашку. В надстройке и машине стало намного холоднее. Пришлось открыть дополнительные грелки в кондиционерной, чтобы воздух для обогрева был теплее.
В каюту ко мне зашел старпом. Он прошелся от двери до лобового иллюминатора, посмотрев на палубу, затем к бортовому и бесцельно поглядел в него. Чувствовалось, что он что-то хочет мне сказать, но не знает, как начать разговор. Я внимательно смотрел за всеми его перемещениями и, не выдержав, спросил:
– Что-нибудь ещё случилось или ты чего хочешь?
Старпом как-то отчужденно посмотрел на меня и начал издалека:
– Ты помнишь список замечаний?
– Еще бы его не помнить, чуть ли не как «Отче наш» каждый день по несколько раз повторяю, – заверил я его.
– А ты в курсе, что у нас там замечание по клинкетным дверям? – Олег остановился и внимательно посмотрел на меня.
– Конечно, но только руки у меня ещё до этого не дошли. – Извиняясь, я развел руками.
– Вот сегодня и надо, чтобы они дошли, – уже напирал на меня старпом.
– А что для этого надо сделать? – Я иронично посмотрел на него.
– А надо пойти туда и попробовать их в работе, может, они пойдут? – неуверенно предположил он.
– Пошли сейчас, пока есть время.
Я встал из-за стола и сложил разбросанные бумаги в папку.
– Прямо сейчас?
Старпом, видимо, не ожидал такого быстрого ответа и в нерешительности смотрел на меня.
– А чего тянуть? – Я направился к выходу из каюты. – Все равно делать-то надо эти двери. Раньше сядешь – раньше выйдешь, – пошутил я и, дождавшись, когда старпом выйдет из каюты, закрыл её на ключ.
Спустившись на палубу матросов и мотористов, старпом подвел меня к двустворчатой красной стальной двери, встроенной в переборку. Приподняв стеклянную шторку окошка на ящичке для ключей, он вынул оттуда ключ и открыл эту массивную дверь.
И тут я чуть не выругался от вида и состояния ниши, в которой был установлен агрегат для создания давления в масляной системе. Всё было ржавым, краска везде облупилась. На днище шкафа плавали лужи масла.
– Да-а-а, – протянул я, увидев эту картину Пикассо. – Да тут конь не валялся! – непроизвольно вырвалось у меня.
– Потому и замечание, – огорченно завершил мои эмоции старпом. – В прошлый раз ни третий помощник, ни четвертый механик не смогли привести её в действие. Поэтому и замечание записано.
– Давай попробуем, – предложил я ему, осматривая систему и вчитываясь в инструкцию, написанную на потемневшей медной пластине с едва различимыми буквами, но ничего разобрать на ней не смог, потому что и букв было не видно, да и написаны они были по-румынски.
Сбоку же, так скромненько, под пожелтевшим целлофаном, была ещё какая-то инструкция. Вынув её из пакета, я едва понял, что она написана по-английски, но только
