лорда Эверента Ланфорда, несмотря на показную помпезность и, я бы сказала, основательность дизайна, обстановка казалось уютной. Складывалось впечатление, что здесь действительно живут. А о каждой колонне, каждой завитушке на лепнине, каждом квадратике на мраморе заботятся и начищают.
Удивительно, как люди могут жить в доме, напоминающем музей.
Из гостиной шло несколько дверей и открытых арок. Одна из них, как я могла убедиться ранее, выходила в холл. Вторая вела в просторную столовую, где уже сервировали стол к обеды. А третья дверь вела в длинный коридор с несколькими дверными проемами.
За одной из арок скрывалась еще одна гостиная. Она была значительно меньше по размеру, зато казалась уютнее. В этой гостиной преобладал голубой цвет, который разбавлял темно-коричневый оттенок тяжелой дубовой мебели. Окна выходили в сад. За следующей аркой обнаружилась библиотека. Длинные стеллажи из крепкого дерева уходили шпилями под высокий потолок, на котором раскинулась фреска с белокрылым орлом, распахнувшим крылья. Все эти книги были написаны на местном языке, поэтому я не смогла прочесть даже названия. Действие амулета сотрудника «Реального волшебства» хватало для того, чтобы общаться и понимать существ с другим языком, но чтение, к сожалению, не поддавалось. Зато исследование содержимого помогло выяснить, что здесь есть книги по географии и ботанике. Искусные изображения флоры и местности сопровождали каждую главу.
То, что находиться за дверьми, проверять мне показалось невежливым. Все же, если распахнутые арки как бы намекали, что вход доступен всем гостям усадьбы, то закрытые двери уверяли в обратном. Так что я просто шла вдоль коридора, чтобы посмотреть, куда он ведет.
Я ухе подходила к тупичку, когда за одной из дверей раздался полный страдания возглас. Голос казался знакомым.
Постучавшись в дверь, чтобы поинтересоваться все ли в порядке, я уже знала, кого увижу за ней. Послушались шаркающие шаги и негодующее бормотание на тему блуждающих душ, которые отвлекают приличных людей от работы.
– Да-а? – без энтузиазма произнес профессор Дюран, распахнув дверь. Но стоило его взгляду сфокусироваться на мне, как в глазах зажегся огонек. – Владислава, как же я рад вас видеть! Ну что вы стоите, проходите же скорее! Давайте!
Пожилой мужчина распахнул передо мной дверь, пропуская вглубь помещения, оказавшегося лабораторией. Она выходила большими окнами в сад, отчего в комнату попадал яркий солнечный свет. Пол и стены были выложены плитками, в отличие от убранства остальной части усадьбы. Еще бы, попробуй избавь шелковые обои от взорвавшихся реагентов!
Несколько светлых длинных столов, сделанных из подозрительно современного материала, при ближайшем рассмотрении оказавшимся пластиком, занимали основную часть помещения. На одном из них сейчас разместились стеклянные колбы, наполненные сомнительного цвета содержимым.
Вдоль стен расположились стеллажи из одного материала со столами. Чего на них только не было! От микроскопа, родного брата того, что я видела в
