прямо сейчас, сию же минуту.
В каюту постучали. Айлин крикнула, что у неё все в порядке, и чтобы её оставили в покое.
– Делайте там, что хотите! Я устала, – она действительно разделась и легла в кровать.
– Завтра же мой отец расторгнет с тобой контракт на рекламу, – говорила она, глядя в потолок и представляла себе изумлённые глаза Эмре, – а потом по секрету расскажет всем, что ты гей. И ни один уважающий себя мусульманин не будет поддерживать с тобой отношений. – Где же твоя улыбка, мой герой с такими прекрасными длинными волосами? – Айлин засмеялась истерично. – С такими тонкими пальцами и глазами, как у оленя… Ну как я придумала? Тебе понравилось?
Айлин долго не могла уснуть, её не отпускали чувство обиды и гнев. Только под утро девушка забылась беспокойным сном. Яхта давно причалила в порту, но никто не решился потревожить хозяйку. Гости разошлись. Остались только Нихан и капитан, самые преданные Айлин люди.
***
– Это невозможно! Откуда ты взялся?! Ты призрак? Я сошла с ума?! – Лиза говорила по-русски, потом опомнилась и стала говорить по-английски. От пережитого страха за Франко её всё ещё била нервная дрожь. Вся мокрая от дождя, она смотрела на мужчину и боялась, что упадёт в обморок. – Это невозможно!
– Успокойтесь, прошу вас, – Эмре обнял женщину за плечи и погладил по волосам, заглядывая ей в глаза. Он описал спасённого мужчину. – Уверяю, он в порядке, только немного нахлебался воды. Мы его привели в чувство. Должно быть, он уже на своей яхте. Матрос сказал, что она недалеко пришвартована.
Лиза засмеялась и заплакала одновременно. Она не знала сама, что нашло на неё: то ли радость, что Франко жив и от избытка переживаний, то ли радость, что этот мужчина каким-то чудом оказался здесь рядом с ней, в такую трудную минуту, и принёс ей хорошую весть. Она смотрела на него своими заплаканными синими глазами, совсем не думая о том, как она выглядит. Одежда на ней была мокрая и облегала её тело, волосы спутаны, лицо красное от ветра и слез. Лиза обняла Эмре, прижалась к его горячему телу, вдохнула его запах и заплакала ещё сильнее.
– Милая моя, ты испугалась и замёрзла, – он гладил её и обнимал. Ему хотелось согреть эту женщину. – Я отведу тебя в отель. Нужно принять горячий душ и обсохнуть.
Лиза сделала шаг и вскрикнула:
– Я подвернула ногу. Мне нужно идти помедленнее.
Но Эмре легко подхватил её на руки и пошёл в глубь острова к отелю, в котором он остановился. Ей было очень хорошо в эту минуту. Никто никогда в жизни не брал Лизу на руки, тем более так бережно, даже отец в детстве. Она обхватила его шею руками и смотрела на его длинные ресницы, яркие губы, на густые мокрые волосы. Эмре опустил её на ноги перед входом в отель, взял за руку и повёл в свой номер. Походка его была уверенная, руку Лизы он сжимал крепко и вместе с тем нежно.
Эмре помахал свободной рукой хозяину и что-то сказал ему на турецком языке. Хозяин поднял руку в знак солидарности и улыбнулся. Что-то ответил.
