готов на всё ради тебя. Всё к твоим ногам. Даже себя. А ты – только к нему. Мыслями. Телом.
Я замерла, слушая приглушённый голос мужа. Его слова ввинчивались внутрь ноющей головы.
– Ты готова к нему перейти по мне, как по мосту. Ради чего? Карин?
Лёша поднял лицо, посмотрел на меня покрасневшими, блестящими глазами:
– Сидеть навытяжку и ждать, пока он обратит на тебя внимание среди прочих своих шалав? Ты готова быть его похотливой сучкой? Почему?!
Последнее слово он выкрикнул. Я сжала виски ладонями. Пульсирующая боль не утихала. Я не знала, что ответить на обвинительную тираду мужа. Он был не прав. Или всё-таки смотрел глубже, чем я?
Но я не хочу быть позорно зависимой от его старшего брата. Не хочу. Но почему Лёша сам толкнул меня к нему? Отдал позабавиться на короткий срок другому, как любимую игрушку, а теперь ревностно прижимает к себе и рычит от злости, потому что игрушке… понравилось.
Всегда нравилось. Это то, чего у нас не отнять никогда. Сумасшествия на двоих, порочного и желанного.
– Я хочу уехать, – внезапно проронила я. – Хочу уехать…
Я дошла до кровати и опустилась на неё безвольным телом, скрутилась эмбрионом, зажав голову между локтей.
Через мгновение послышался шорох. Рядом на кровать присел Лёша и погладил меня по голове. Дотронулся до набухающей шишки от его удара. Я непроизвольно зашипела от боли.
– Извини. Сильно болит, да? – голос мужа значительно потеплел.
Лёша прилёг рядом и обнял меня, начал дышать в шею.
– Прости. Прости. Прости… Забудь всё, что я наговорил. Прости. Это вырвалось против моей воли. Я не хотел тебя обидеть. Не хотел…
Я застонала. Мне не стало ничуть легче от слов мужа. Мне ничего не хотелось слушать.
– Отвезёшь меня обратно? – едва слышно спросила я.
– Карин, не пори горячку. Тебе просто надо отдохнуть. Я со злости наговорил лишнего. Но я не хочу тебя терять. Ты моя. Моя же, да?
Лёша теснее прижался со спины.
– Лёш. Отпусти. Не понимаю, что творится. Но кажется, вам с братом вдвоём будет нескучно.
– Нет…
Лёша перебрался через меня и заставил посмотреть на него. Лицо мужа расплывалось из-за выступивших слёз.
– Не плачь. Ну? Если хочешь, я заставлю Дёму извиниться за всё, что он тебе сказал.
Я рассмеялась.
– Это самая смешная шутка Нового года. Ты заставишь Демьяна извиниться! Ты?
Мой смех прозвучал чересчур пренебрежительно. Я поняла это почти сразу же и заставила себя перестать смеяться. Отёрла выступившие слёзы, заметив, как помрачнело лицо Лёши. Уголки губ скорбно опустились вниз, взгляд утратил всякое выражение, став почти бессмысленным.
– Ты меня убиваешь. Не знал, что ты такая жестокая, Карин.
Лёша посмотрел на меня с невыразимой мукой во взгляде. Я почувствовала себя мясником, наживую вырывающим сердце из его груди.
– Ты
