у стен и двух окон.
Мы подошли к Л. И. Брежневу. Он встретил приветливо, поздоровался и громко воскликнул, обращаясь ко всем: «Вот, товарищи, наш новый посол на Кубе – Воротников. Вы все его знаете». Послышались одобрительные, поддерживающие реплики Д. Ф. Устинова, Г. В. Романова, П. Н. Демичева. Пробасил что-то одобрительное А. А. Громыко. Л. И. Брежнев продолжал: «Я прекрасно знаю Воротникова, сам вытащил его из Воронежа в Москву. И здесь он быстро вошел в работу. А сейчас даем ответственное поручение. Дело важное. Для нас Куба особая страна. Что здесь распространяться. Все знают». И, обращаясь ко мне: «Хочу поздравить тебя с назначением и пожелать успехов. Уважение к тебе было здесь и, уверен, будет там. Большой привет Фиделю, Раулю, всем товарищам. Передашь Фиделю мое личное послание. В нем есть хорошие слова и о новом после».
Вновь подал реплику Д. Ф. Устинов: «Сейчас между Кубой и Советским Союзом установились как никогда хорошие связи и особенно личные отношения между Леонидом Ильичем и Фиделем». Л. И. Брежнев поддержал: «Знаю и верю Фиделю. Надеюсь, что у тебя там наладятся товарищеские контакты с руководителями Кубы. Всё будет хорошо. Не переживай, видимо, ему было известно о моем настроении, мы тебя надолго не отпустим. Ещё раз желаю здоровья и успехов». Я поблагодарил за доверие и сказал, что буду работать с полной отдачей.
Такое вот было короткое напутствие, буквально в течение 7–8 минут.
И последняя встреча с ним состоялась 17 декабря 1979 года. О ней стоит рассказать.
Мы прилетели в Союз в отпуск. Обычно в это время я по делам бывал в МИДе, Совмине Союза, Минобороны, Госплане, в других министерствах и ведомствах. Обязательно заходил в отделы ЦК, заходил и к секретарям ЦК. Проблемы Кубы требовали информации, совета и помощи. Решил я доложить и Л. И. Брежневу.
Мне назначили встречу на 17-е декабря, в 18.00. Вот уже ряд лет, как Леонид Ильич обосновался для работы только в Кремле, на Старой площади не бывал. Я пришел в Кремль заранее. Сел в приемной, других посетителей не было. В течение минут 30 к нему в кабинет входили и выходили ребята из охраны, врач с чемоданом, парикмахер, ещё кто-то. Позже я понял, что после дневного сна его приводили в порядок. Дежурный секретарь в приемной попросил меня говорить громче и предупредил, что через 10–15 минут Леонид Ильич должен уехать.
В 18.15 я зашел в кабинет. Л. И. Брежнев сидел за столом. Без регалий. Его болезненный, старческий вид поразил меня. Немного привстав, пожал мне руку: «Садись. Здравствуй. Я просил, чтоб ты зашел на минуту. Я должен уехать. Может, завтра встретимся?» Я подумал, что откладывать разговор не стоит. Поблагодарил его за возможность встречи. Сказал, что больших вопросов у меня нет, так как имел обстоятельные беседы с Громыко, Устиновым и другими товарищами. А завтра, при Вашей занятости, может и не удастся встретиться. Он подтвердил: «Да, дел много. Сегодня больше двух часов принимал делегацию компартии Японии. Непростая была беседа. Ведь 14 лет разрыва. Завтра встречаю Ангольскую делегацию и переговоры с ними.
